Стерва

И напрасно. Напрасно вы полагаете, что по ту сторону прилавка одни имбецилы стоят. Давно канули в Лету те времена, когда из-за кассового аппарата на покупателей орали красногубые тетки в белых кокошниках, страдающие диабетом и климаксом одновременно. Труд продавщицы ничем не унизительнее работы, скажем, страхового агента. И в том, и в другом случае — клиент, бабло, и азарт раскошелить клиента на возможно большее бабло. Где не так?

Впрочем, на эту тему можно написать миллион мелких смешных историй. Можно также напрячься и родить многостраничный, вдумчивый пост, чтобы доказать, что у меня и мозги внутри коробки есть, а не только длинный ехидный язык и скалистые зубы. На сей раз — для затравки — расскажу один случай, который, правда, случился не со мной. Рассказчик уверял, что все, от первого до последнего слова, в этой истории — правда, и не верить ему оснований у меня нет. Впрочем, если и врет — врет душевно. Как говорится, не любо — не слушай, пиздеть не мешай.

Итак, был в Москве не так давно магазинчик, назовем его… да хоть «Пиноккио». Плюшевые мишки, куклы, пистолеты, платьица, манишки, туфли и береты… в общем, дитячий мини-рай, только рай эксклюзивный. Если верить раю, Мишек делал лично Жан-Поль Готье, глазки куклам вставляли пту-шники с фабрики Дольче и Габбана, а машинки — по колено взрослому человеку — самолично собирал в выходные Генри Форд. В общем, цены были соответствующие: платьице девачковое кружавчатое — около 500 уе, куклы — на порядок дороже, чем живой аналог с Ленинградки и лупоглазые собачки от 200уе за голову. Отоваривались в магазинчике покупатели точно в таких же платьицах, брючках и машинках, правда, несколько большего размера. Часто покупательницы даже приводили с собой мужей, удивительно похожих на козлика с верхней полки, только у игрушечного козлика в кармашке не было платиновой «Визы».

По другую сторону прилавка стоял коллектив магазинчика «Пиноккио» — молодой, жизнерадостный и работающий по принципу «За ваши деньги — любой каприз». Ревущее дитя успокоить, которому мама не купила Бентли — пожалуйста, мамаше скидку дать — за ради бога. Хотите, мамаша, сами по магазинам пройтись — да оставляйте ребенка, найдем, чем занять. Только во-он ту лошадку приобретите тогда, плиз, а то мы ее уже полгода сплавить не можем. Шутка.
В общем, магазинчик вполне себе процветал, и все шло мирно и денежно, пока с потолка не рухнула кошка. Кошка была черной, и коллектив понял: жди беды.

Кошка рухнула в самый неподходящий момент, проломив квадрат подвесного потолка. Упала она, правда, на ворох детской одежды, поэтому не очень ушиблась. Хуже было то, что ворох детской одежды был в руках у беременной покупательницы. Издав страшный клич, покупательница отбросила кошку на огромного плюшевого бегемота, на пузе которого, собственно, мурка и осталась, оря блажью. Кстати, мурка тоже была беременна, и даже немного на сносях.
Все кончилось хорошо. Никто не родил. Клиентке дали минералку и скидку, кошке — блюдце молока и пендель в подвал, бегемота утешили и уценили. Но осадок остался.

Черная беременная кошка осечки не дала. Не прошло и недели, как в магазинчик зарулила Коза.
Коза — в пиджачке на три разноцветных топа, складчатых брючках на кривоватой жопе и неимоверных каблуках — имела выражение лица, характерное для диагноза «Стерва обыкновенная. Недоеб и ПМС — хронические». Продавщицы Настя и Кира переглянулись и быстро сыграли в «камень-ножницы-бумага». Выпало Насте.
— Добрый день! — подошла к Козе Настя, доброжелательно улыбаясь. — Я могу вам помочь?
— Поможешь, если съебешься отсюда, — огрызнулась Коза. — Я сама все вижу.

Коза поскакала по магазину. Она рассыпала пирамидки «для самых маленьких», развалила кукольный дом и наступила на лапу уцененному бегемоту. Бегемот тяжело вздохнул, и затих.
Далее Коза принялась ворошить одежду. Брюки и платья пятились на кронштейнах и сбивались в угол. Коза пошвыряла в стороны дитячьи шмотки, и наконец подала голос:
— И долго я буду тут стоять? Хоть одна сволочь подойдет сюда, чтобы выполнить свою работу?!
Настя злорадно выпихнула Киру из-за кассы.
Коза оттягивалась долго и со вкусом. Ей требовались то перламутровые воротнички, то фисташковые манжеты. Собачки были «недостаточно вислоухи», у мишек были «морды, словно жопы», а Настя и Кира поочередно сравнивались то с курицами, то с имбецилками. Курицам везло больше.

Через два часа, измотав девушек вконец, коза наконец набрала три пакета барахла, поторговалась, как тетя Соня на Привозе — и заявила:
— В общем, так. Сегодня денег я с собой не взяла, приду завтра. И если хоть одну вещь перепутаете — пожалеете. Ясно?
— У нас ничего не путается. Но товар держим отложенным два дня. Не забудьте, пожалуйста, — выдавила Кира, еле сдерживаясь.
Коза свистнула, и улетела в окно. Девушки прилепили на пакеты бумажку с надписью «ДЛЯ КОЗЫ», составили их в кучу таких же отложенных покупок, переглянулись — и вытащили из-под стола валерьянку и мартини.

На следующий день Коза явилась вновь, бодра и весела.
— Ну что? Не забыли? — поинтересовалась ехидно.
Стоит ли говорить, что девчонки отдали ей пакет, забыв отлепить бумажку?
Дальше ясно. Дальше был скандал.
— Вы не понимаете, — пыталась успокоить Козу Марина ЛЬвовна — менеджер магазина. — С вами работала продавщица Настя, и фамилия ее… Козлова! Зовут ее ласково — Коза. Вот и подписали пакет — работала Настя-Коза…
— Ты мне мозги не еби, — ткнула Коза ноготь в грудь Марины Львовны. — Я теперь вас достану. Я мужу пожалуюсь. Ты, ты (она обернулась) и вот ты — все мне будете жопу лизать. Увидите — все.
— Пусть не мечтает ваша жопа о таком счастье, — у Марины Львовны лопнуло терпение. — Жалуйтесь кому хотите. Хамить и истерить здесь никому не позволяется.
Коза прищурилась.
— Хорошо-о, — протянула она. — Ты меня еще попомнишь.
И съебалась.

Муж заявился через два дня. С наголо бритой головой, в развевающейся шубе до пят и золотом на каждой фаланге — он производил удручающее впечатление. Влетев в магазин, он грохнул кулаком по кассе и заорал:
— Все! Все будете землю жрать! Я сказал — слыхали?!
Девушки офигели. Прихоть судьбы была в том, что смена продавщиц была уже другая, и Лена с Катей искренне не поняли, с какого такого кипариса шубастый идиот предлагает им жрать землю.
— Че зенки вылупили? Дуры, да? Дуры? Я вам покажу, приличных людей козами обзывать. Вы у меня все, все щас получите…. — разорялся Козий муж.
— Вы, может быть, дверью ошиблись? — спокойно спросила Лена. — Я вас вижу первый раз. А коз — вообще ни одной.
— Ошибся? Это ты ошиблась, когда на свет родилась. Щас вот я ваше начальство найду — все нахуй вылетите. Без выходного пособия. — и мужик выскочил за дверь.

Стоит сказать, что магазин располагался в большой галерее. В ней же была еще куча других бутиков, кафешек, ресторанов и прочей увеселительной фигни, необходимой для шопоголиков-профессионалов. В эту галерею и выскочил Козий муж, и вопросил у ближайшего охранника:
— Кто тут главный у вас?!
Охранник захлопал ресницами на шубастого мужика, и растерянно пожал плечами. Главных было много. Лучше всех главных охранник знал главного по охранникам, но что-то подсказывало ему, что посетителю это не поможет.
Оставив охранника в недоумении, Козий муж завертел головой по сторонам — и увидел. ВОТ!

По галерее, важно выставив вперед брюхо, вышагивал наипредставительнейший мужчина. Уверенность, с которой он шел, кивая направо и налево, качество его костюма, а — главное — то, с каким уважением здоровались с ним охранники и продавцы — уверили Мужа, что это — и есть тот Главный, который нужен.
— Вы! Вы должны повлиять. Вы просто обязаны… — зачастил Козий муж, подбежав к вальяжному господину. Господин посмотрел на него круглыми глазами.
— I don»t speak Russian, sorry. Any problem? — спросил господин по имени Мартин. Мартин был шеф-поваром ресторана «Альпийское шале», и к магазину игрушек отношения не имел никакого. Но Козий муж об этом не знал.
С английским у мужика было плоховато, но он напрягся.
— Зей! Зей, — он потыкал пальцем в сторону магазина. — They коллд… called май вайф… май вайф… А! They called my wife… — и он запнулся, ибо не знал, как по-английски «Коза». Впрочем, быстро нашелся, соорудил из двух пальцев козу и начал грозить ею то себе в макушку, то в лицо Мартина. — Анималь! Анималь! — заголосил мужик.
Шеф-повару Мартину никто еще не тыкал пальцами в глаза. «Анималем» его тоже не обзывали. Меньше всего он был готов к тому, что такое нападение произойдет не в темном переулке, а средь бела дня, в престижной московской галерее. Впрочем, решать проблемы Мартин умел.
— Охрана! Out! Убрать! — Мартин знал немного русских слов, но те, что знал, выговаривал хорошо.

Больше ни Козу, ни ее шубастого мужа в магазине «Пиноккио» не видели.
Такая вот история, граждане.