Не пропадать же добру

Девочка разлепила тяжелые веки и откинула одеяло. Вертикальный луч света от настольной лампы вырвал из темноты кусок чьей-то фигуры. Лица видно не было, но все остальное было волшебным – белым, воздушным, каким-то нереальным. Девочка села на краешек кровати и сказала тихим голосом:
— Фея?
— Здравствуй девочка.
— Господи, Фея! Как я рада! Я так ждала тебя!
— Ну что ты, успокойся, дорогая. Ты меня звала?
— Да! Да! Фея, я так несчастна, это просто ужас! – девочка закрыла лицо руками и сказала сквозь слезы: — Ты ведь меня расколдуешь? Я несчастна, очень несчастна! Расколдуй меня, я для тебя все сделаю.
— В нашем волшебном мире тебе не зачем беспокоиться о расплате, может быть небольшая твоя услуга…

— Я готова! Что мне надо сделать?
— Расскажи.
— Фея, я несчастна… С утра я страшная и тупая, а вечером я красивая и …тоже тупая, но как-то по-другому. Кто меня так заколдовал? Почему я такая страшная? Приду с утра в офис: глазищи во!, губищи во!, шнобель во! Шеф к себе вызывает, смотреть на меня не может, тошнит его, и не глядя так, вовсе зажмурившись, зовет меня к себе, — соси, говорит. Эх, фея, а как я сосу!

Хоть и страшная, хоть и тупая по утру, но сосу я как… как не знаю. Очень здорово! – девочка забыла про слезы и продолжила: — А вечером я прихожу домой, бац пузырек шнапсу! Губы мои розовеют, глазенки стервенеют, носик бархатный – ууу!, загляденьице! Сама бы себя трахнула… А с утра опять: рожа не рожа, а ебало страшенное, люди шарахаются… Не знаю короче. Хуйня какая-то… Колдовство сплошное…
— Рассказывай…
— Так вот вечером мне все кричат «Уау, секси!», диджеи пальцем на меня показывают, бармен лифчик не отдает, я ему смеюсь «Забери!»…. И так каждый вечер! Ну да, туплю я конечно тоже неслабо, но все же не так как с утра! Ведь с утра опять: Жабцова, зайди! Соси! И зажмуриться так, но сосу я просто пипец как! И чмокаю и чавкаю, и мошну оттягиваю, и в попу языком лазею… Это очень круто, поверь!
— И что же ты хочешь?
— Хочу, чтобы я не была такой мерзкой и несчастной поутру, чтобы одинакова я была охуительна и вечером и ночью и днем! Сделаешь? Я ведь это, и лесби могу тебе забацать! Ням-ням…
— Лесби не понадобиться, пожалуй… Ну что же. Будем колдовать!
— И еще, фея… Я не помню, как сюда попала, помню только волшебный хоровод искр… По-моему мне кто-то переебал по морде… Точно, рыжая сучка ударила мне в глаз. И я попала в волшебную страну… Да… точно! Переебала девченка, с парнем которого я… танцевала.

Волшебная пробирка наполовину заполнилась эликсиром, фея разбавила ее водой из под крана, девочка догадалась по шуму…
— Выпей зелье! И жди…
Девочка выпила и через секунду все вокруг завертелось… Закружилось… Вот оно какое, колдовство! Звуки отъехали на второй план, из темноты появилась рогатая рожа солиста Продиджи, он что кричал девочке, потом в голове заиграл мультфильм «Карусель-карусель»… И вдруг, луч света стал пустым, фея исчезла… Нет не исчезла, вот она подходит, расстегивает халат, ширинку…
— Фея! А разве у волшебниц есть…хуй? Ты что, получаешься … фей?
— Фей, фей. Соси как умеешь..
— Хорошо… фей..
Увлеченная волшебным хуем девочка пропустила момент, когда в комнату кто-то вошел. Она лишь слышала:
— Потемкин, три кубика аминазина готовь. Сразу после нашатыря. Ты следующий… Сосет исправно…
Блядь, да у вас здесь целый волшебный замок!
Девочка почувствовала, как хуй чародея дрогнул, сперма набилась в кармашек, вытерла слюнявый рот и приподнялась:
— Фей, я теперь буду охуительной и днем и ночью?
— Будешь, конечно. На вот, нюхай!
Ватка с мерзким запахом коснулась носа девочки, она отпрыгнула на кровать и схватилась за ушибленную голову.
— Ни хуя себе волшебство!

В голове опять зажглось, но теперь ярко и отчетливо, Продиджи вдруг заговорил по-русски и выпучив черные глазищи стал орать в девочку: Ну что, прошманда, доигралась?
Картинки сменялись в беспорядочном хороводе, нелепые образы то ежика из тумана, то Бонифация, то Буша, то шефа, кричащего: Жабцова, тварь, опять спохмела!
Какая-то тетка с красной мордой: Острый алкогольный психоз… Острый алкогольный психоз… аминазина…аминазина.
Продиджи по-русски: Ну что, прошманда, доигралась? — И отпрыгнул махая рогатой башкой.
Рыжая сучка в крови орет прямо в лицо: Ты меня убила! Ты меня убила!
Ежик: Опять с похмела, только сосать и умеешь…
Буш: секси… Уау секси…
Острый алкогольный психоз! Аминазина… Потемкин следующий… Карусель-карусель начинает рассказ… Аминазина три кубика… а ты секси! Ты меня убила! Ты меня убила!!!
Смэк май бич ап! Ну что прошманда доигралась?

Что-то кольнуло в руку… Продиджи тут же успокоился, серый туман растворил ежика, быстро побежали титры ….
Вроде тишина… Возня какая-то…
— А кого она феей то называет? Тебя чтоль, Михалыч?
— Ну да. Чо ты ржешь?
— Да ну ее на хуй, стремная какая-то. Что у нее?
— Допилась. Острый алкогольный психоз. Девку насмерть забила. Бутылкой от шампанского.
— За что?
— Да хер поймешь.
— Бля, а ты говоришь не опасная…
— Да она накачана под завязку, один хуй, экспертиза на месте была, итог ясен, на принудиловку пожизненно.
— Ну ладно… Гандон есть?
— На держи.
— Разок отимею… Не пропадать же добру.