– Надо же – один раз в жизни перебрал – и сразу «белая горячка»! – подумал Ладушкин, глядя на розового чертика, чинно сидящего напротив него за столом… Пользуясь отсутствием супруги, уехавшей навестить родителей, Ладушкин вчера весь вечер провел у соседа, чтобы не сидеть одному в пустой квартире. Слово за словом, рюмка за рюмкой; и теперь зримый результат вчерашнего возлияния таращился на него выпуклыми глазками.
– А почему – розовый? – спросил гостя хозяин, – зеленый ведь должен быть, кажется.
– Это мой парадный окрас, – ответил чертик, – по случаю знакомства.
– То есть, Вы теперь регулярно являться будете? – неизвестно почему, на «Вы» обратился Ладушкин.
– А это от Вас зависит, – так же вежливо ответил розовый.
– Понял, больше – ни одной рюмки, – поклялся начинающий алкоголик, – гадом буду!
– Ну, гадом Вы не будете, к сожалению, – хотя это значительно упростило бы задачу.
– Какую задачу? – не понял Ладушкин.
– Видите ли, – тщательно подбирая слова, произнес чертик, – у меня к Вам деловое предложение…
– Я же сказал – ни одной рюмки больше…
– Да оставьте Вы, – я не по поводу вчерашнего пьянства. Пейте, сколько угодно, – я с плановым визитом, – ошарашил гость.
– С каким визитом? – окончательно запутался Ладушкин.
– С плановым, – повторил розовый. – Лет-то Вам уже сколько?
– Сорок пять, – автоматически откликнулся визави.
– Вот видите, – пора уже подумать о переходе в мир иной…
– Да Вы что! – возмутился Ладушкин, – рано еще – молодой я.
– Так никто и не говорит, что прямо сейчас, но подумать уже стоит. Туда, – чертик картинно посмотрел куда-то в потолок, – Вам не светит, – прегрешения некоторые имеются; вот списочек, – он помахал неизвестно откуда взявшейся бумажкой – небольшой, надо заметить, – так что у вас одна дорога – к нам…
– И что? – пытался понять Ладушкин.
– А то, – продолжал объяснения розовый, – что к нам Снизу пришла разнарядка. В этом столетии необходимо принять определенное количество народа за грех «прелюбодеяние». Не знаю, с чем это связано, – у начальства свои тараканы в голове, а мы – черти подневольные – грустно пожаловался гость.
– А я здесь причем? – по-прежнему ничего не понимал Ладушкин.
– Так в том-то и дело, что не-при-чем! – по слогам выговорил чертик. – Нет на Вас этого греха, а должен быть, – разнарядка у нас, понимаете? – план. И план горит. Из-за Вас, между прочим. Вам нужно срочно возжелать жену ближнего своего, – по бумажке прочел розовый.
Ладушкин открыл рот. Нет, в своих мечтах он, конечно, был тем еще мачо, но в жизни как-то продолжал оставаться однолюбом, с той самой минуты на первом курсе, когда увидел ее – Аннушку – свою нынешнею законную супругу. Что же касается плана, то он всегда подозревал, что это – дьявольские козни.
– Нет. Не пойдет, – категорически заявил он.
– Ну почему? – подскочил на своем месте чертик. – Вы только подумайте: Вы нам поможете, а мы – Вам, когда время придет. Подыщем Вам у нас местечко потеплее, – простите за двусмысленность. Если у Вас на примете нет никого – так это не проблема – мы все организуем. Хотите Шерон Стоун? Или «Блестящих»? А, может быть, «ВИАГРУ»?
Что такое «Виагра», Ладушкин знал очень хорошо – по настоянию супруги принимал ее дважды в неделю на протяжении последних двух лет. Что же до Шерон Стоун…
– А Шерон что – жена моего ближнего? – удивился он.
– Будет, – пообещал розовый. – Женим на ней Вашего соседа, Тютькина, – и порядочек!
Обладать Шерон Тютькиной Ладушкину почему-то не хотелось.
– Не пойдет, – решительно повторил он.
– Что опять не так? – устало осведомился чертик.
– Да не хочу! Жену я люблю, понимаете, – жену!..
– Ну, так и любите себе на здоровье. От Вас ведь не полюбить требуется, а воз-же-лать, – снова прочел розовый по бумажке трудное слово. – Я ведь, между прочим, двойное удовольствие предлагаю: и женщину красивую получите, и работенку в аду непыльную. Думать надо!
Ладушкин представил жену. Ее большие серые глаза, которые всегда смотрели на него так, что хотелось свернуть какую-нибудь гору; ее светлые волосы, которые он так любил гладить; ее по-девичьи стройную фигуру… Да, он готов был жариться ради нее на сковороде всю предстоящую в аду вечность!.. Было только непонятно, как избавиться от «планового» визитера…
– Вот что, – задумчиво произнес он, – я согласен. Но с условием…
Чертик подпрыгнул на стуле и, достав из воздуха перо и бумагу, приготовился записывать:
– Я весь внимание!
– Я согласен на этот грех, – взвешенно продолжал Ладушкин, – если ваш начальник уступит мне свою должность, а сам займет мое место на сковородке, когда придет срок…
Розовый наконец-то позеленел.
– Вы с ума сошли?! – взвизгнул он. – Не могу я ему предложить такое! Да и доступа к Самому у меня нет – рангом не вышел!
– А это – не мои проблемы! – решительно заявил несостоявшийся прелюбодей. – Вам надо – Вы и делайте. Это мое последнее слово…
…Долго после исчезновения чертика Ладушкин лежал на диване, думая думу тяжкую. Уже и запах серы выветрился, а он все лежал, глядя в потолок. Нет, он был уверен, что поступил правильно. Да и чертик не учел одного – не стоило пугать адом, не страшен Ладушкину ад. При всей своей большой любви к супруге, он очень хорошо знал, что характер у нее – совсем не ангельский…