Гопник Вася

В одном маленьком, забытым Богом городишке жил да был гопник Вася. Обычный такой, среднестатистический – с мутными зенками, гнилыми зубами и большими кулаками с грязными ногтями. И как все гопники, испытывал пролетарский гнев ко всему, что не вписывалось в его мировосприятие. Злость у него вызывали мобильные телефоны, иностранные машины, глянцевые журналы, чистая одежда, очки, портфели, галстуки… Хотя сам Вася пролетарием не был – из-за того, что он тупой, его никуда не брали на работу, но пролетарский гнев в его крохотном мозге бурлил постоянно. Но больше всего, гопник Вася ненавидел евреев и гомосексуалистов. Хотя в своей гопнической жизни он никогда не видел живого еврея или гомосексуалиста, но все равно их ненавидел и называл «жыдами» и «пидорами», а иногда для удобства, чтобы выразить свое негодование по отношению к кому-то совсем неприятному, он говорил – «жыдопидарас!».

А еще гопник Вася любил смотреть телевизор. Этим идиотским занятием он убивал сразу несколько зайцев: во-первых, телевизор помогал ему переполняться пролетарским гневом, так как там часто показывали гомосексуалистов. Увидев какого-нибудь Сергея Зверева, увещенного гламурными стразами, в губной помаде и с маникюром, Вася неумело крестился – снизу вверх и слева-направо и приговаривал: «Хосподе, Хосподе! Чур меня! Пидоры!».А потом сжимал кулаки и ворчал: «Жыды все в телевизоре купили и пидоров туда понасажали!». Особенно его злил доктор Курпатов. Вася считал его главным жидопедерастом телевидения и мечтал с ним встретиться, чтобы убить его. Во-вторых, он получал сексуальное удовольствие, когда там показывали «тёлок» – так Вася назвал полураздетых женщин в музыкальных видеороликах, – Вася любил на них дрочить, и, конечно же, по телевизору шли его любимые телесериалы – «Менты», «Бригада», «Аншлаг» и «Криминальные новости по НТВ». Насмотревшись ящика, в его голове возникали странные образы, шелестели незнакомые слова, и время от времени, в разговорах с пацанами, он мог сказать что-нибудь «умное» из услышанного в телевизоре, тем самым завоёвывал авторитет среди других гопников. Даже, несмотря на очень маленький размер мозга, среди пацанов он слыл продвинутым патриотом, потому что при каждом удобном случае, например, когда не хватало на пиво, произносил: «У, жыды проклятые, Россию всю продали!» При этих словах, его тупая рожа становилась угрюмой, и как ему казалось, очень мужественно-умной.
Гопник Вася не был большим оригиналом и, как и все, на досуге он обожал пить всякое дешевое алкогольное пойло. А потом блевать, срать и ссать в общественных местах, крича пьяным голосом о «жыдах» и «пидорах». Часто ему били морду. Иногда он бил морду, но тому, кто послабее. Самым достойным подвигом среди пацанов считался грабёж школьников. Гопники отнимали у детей мелочь и мобильные телефоны и потом с гордостью, сплёвывая сквозь гнилые зубы, любили обсуждать подробности этого деяния.
И вот однажды Вася решил поехать в Москву…
Он надел коричневый пиджак, доставшийся ему от папы-алкоголика по наследству, кепку, заправил футболку в китайские спортивные штаны «адибас», в каждый карман засунув по бутылке портвейна, сел в электричку.
Первую бутылку Вася выжрал из горлышка, в течение пяти минут после отправления поезда, в тамбуре. Выкурил сигарету и пришел в вагон. Картина за окном самая, что ни на есть радостная – солнце, лето, залитые зеленью луга… Настроение было приподнятым и торжественным. Поезд прибывал в Москву через полтора часа – масса времени для обдумывания своего путешествия и для наслаждения происходящим. На самом деле никакой цели, кроме как искупаться в фонтане на ВВЦ и поглазеть на столичных «тёлок» у Васи не было. Проехав еще полчаса, он раскупорил вторую бутылку, которую уже не пил залпом, а потягивал, как коктейль, смакуя и причмокивая. Поезд мчал его в столицу нашей Родины, и каждый глоток портвейна погружал гопника Васю в приятный хмельной туман…

***

Пройдя через Казанский вокзал, Вася вышел на Комсомольскую площадь. Москва ослепила его! Потоком ехали в разные стороны иностранные дорогие машины, в которых сидели кудрявые черноволосые водители, люди в чистой одежде разговаривали по мобильным телефонам, молодёжь обеих полов была с пирсингом в ушах и пупках, а их джинсы и ремни были украшены гламурными стразами. Ужас охватил гопника Васю! Его взгляд упал на вывеску над игровым клубом — «Третий Рим», на которой был изображен Сергий Радонежский, играющий в карты с чёртом, они переливались и мигали разноцветными огоньками. А под вывеской, у входа в клуб, стояла девушка с «мобильником» в руке. Пролетарский гнев и сексуальный инстинкт, подогреваемые алкоголем, одновременно ударили Васе в голову. Телефон девушки был украшен брильянтами, а сама она была в короткой юбке, в беленькой майке, на губах, томно шептавших в трубку телефона, ярко на солнце блестела розовая помада. «У-у! Тёлка! Жидовская сучка!» – зарычал Вася. Поколебавшись секунду, он шатающейся походкой двинулся к ней. Но, не дойдя до нее буквально пару шагов, Вася получил сильнейший удар сзади по голове, и потерял сознание…
Очнулся он в каком-то лесочке, привязанный к лицом к дереву. Все тело его было перетянуто веревками так сильно, что он не мог пошевелиться. Мало того – его привязали таким образом, что руки находились примерно на высоте метра от земли, и Вася стоял, наклонившись, выпятив задницу. Еще на совсем поняв, что происходит, он услышал за спиной голоса и зловещий хриплый смех. Насколько позволяла веревка, он смог оглянутся, посмотрел и оцепенел от страха! Он увидел то, что являлось самым страшным кошмаром в его жизни: на поляне возле дерева стояли три человека, которые разговаривали на еврейском языке, скалили острые зубы, в ушах у них сверкали гламурные серьги. «Хосподе! Это ведь жидопедрерасы!!!» — понял Вася. Он зажмурился. Когда опять открыл глаза, то ситуация стала совсем невыносимой — «жидопедерасты» достали свои огромные, по полметра в длину, обрезанные хуи, надрачивали их и обмазывали вазелином. «Ну – подумал Вася – теперь мне точно ПИЗДЕЦ!».
А потом произошло то, что Вася презирал и так ненавидел – акт гомосексуализма. «Жидопедерасты» по очереди подходили к несчастному гопнику и трахали его в задницу. Вася выл от боли и отчаяния, вырывался, но крепкая веревка никак не поддавалась. Так продолжалось несколько часов. И тут случилось совсем странная вещь: уже, когда его ебли по четвёртому разу, Вася стал испытывать кайф. Такой, какой никогда не испытывал в жизни! Это чувство озадачило его, он сделал угрюмо-тупую рожу, крепился изо всех сил, но потом не выдержал и завизжал от восторга. Его жопа стала двигаться в такт движением очередного «любовника». Этот факт очень воодушевил «жидопедерастов», они стали громко смеяться и звонить кому-то по мобильному телефону. Потом приехал джип. Вася слышал как кто-то из него вышел и стал громко и возбуждённо что-то кричать по-еврейски. Потом Васю отвязали и он упал на землю, поднял глаза и увидел над собой доктора Курпатова в чёрном плаще, с пейсами и клыками, как у вампира. Доктор Курпатов расстегнул ширинку и вытащил гигантский хуй, который доходил ему до колен. «Ну, что? – сказал Курпатов по-еврейски, но Вася понимал его – теперь ты чувствуешь, что такое настоящая жизнь? Сейчас ты станешь одним из нас – кровососущим богоизбранным гламурным иудо-гомексуалистом! Ты будешь носить сережки в ушах и пупке, красить губы губной помадой и заниматься сексуальными извращениями! Нарекаю тебя Сергеем Зверевым. Шолом Алейхм!» С этими словами доктор с силой очень больно ударил Васю по лбу своим гигантским обрезанным хуем.
«Алейхм Шолом» – сказал гопник Вася и потерял сознание…

***
Очнулся Вася в электричке, которая ехала в обратную сторону от Москвы. Он посмотрел на свои обоссаные спортивные штаны «адибас», заблёванную футболку и засмеялся: «Фу, Хосподе! Приснилось! Я не пидор, я не жыдовская морда! – он еще раз посмотрел на свои обоссаные штаны — Я реальный пацан!». И поезд, стуча колёсами понёс гопника Васю в его родной Кобылозадовск…

Прислал Lelik