Хорошо с утреца, да по зорьке,
Смыв остатки морфея с лица,
Из хрустальной трубы ёбнуть горькой
Да-а-а, похмелье – не муки Творца.
В серебристую майскую воду
С пирса броситься вниз головой.
Как ребёнок, упиться природой
Под небесный напев дождевой.
Со вселенной, до костного мозга,
Слиться в юном порыве души.
Ты прости меня, Матушка-Волга,
Что на днях я в тебя согрешил.
Хорошо колесить по проспектам,
До отказа педаль придавив.
Слушать лестную кучу респектов
От ебаццо настроенных див.
Обоссаться от смеха в Эстрадном,
На Таганке оттачивать мысль.
Дать ей в голову в грязном парадном
И промолвить чуть слышно: «Съебись».
Осчастливиться пива бочонком,
Хмель ловить в пузырьках золотых.
Заедать его вяленой воблой.
С другом песни петь, до хрипоты.
Хорошо в полумесяце тонком,
Разглядев милых черт миражи,
Безрассудно сорваться к девчонке
Той, с которой ты жил и не жил.
Охуительно! В пьяном угаре
Предаваться утехам любви.
Запалить сто свечей в будуаре,
За тобой наблюдать визави.
И пропасть. В темноте блёклой ночи,
Обронив у порога: «Прости».
Вновь лететь вдоль постылых обочин
Да распутывать дум серпантин.
Хорошо жить стезёю повесы,
Улыбаясь, пройти фейс-контроль,
Чтоб в актёрском листе грустной пьесы
Получить не последнюю роль.
Всё раздать, без остатка, убогим.
До последнего, блять, медяка.
И, когда оборвётся дорога,
ОН, наверно, простит. Мудака.
Hunter