В стоматологической поликлинике, зубной врач Фима Гробман считался
хорошим специалистом, душой компании и неисчерпаемым ресурсом приколов.
Помещение для полировки зубных протезов было оборудовано вытяжкой,
поэтому служило по совместительству перекурочной, где залетные
коробейники приторговывали заморским барахлом, копченой колбасой,
растворимым кофе, вяленой рыбой и другими в те годы дефицитными
товарами. Там же в непринужденной обстановке травились политически
нездоровые анекдоты, обсуждались спортивные новости и местечковые
сплетни. Служило это помещение чем-то вроде “ленинской комнаты”, только
наоборот, и Фима был там частым гостем. Его редко покидало хорошее
настроение, и он всегда был заряжен на очередной прикол. Полную ему
противоположность являл собой полировщик протезов Вениамин. Он
равнодушно занимался своим утомительным делом и никогда не вникал в
текущие за его спиной разнообразные события.
Однажды к Фиме заглянул его приятель, капитан ГАИ, и Фиму осенило… Он
предложил угрюмому Вене левака: срочно отполировать левый золотой мост
граммов этак на пятнадцать. Собрав зрителей из числа сотрудников, он
нацепил на себя ментовскую фуражку приятеля, подкрался к полировщику и
неожиданно рявкнул из-за его спины: “Ты что делаешь? “. Увидав форменную
фуражку, Веня с непостижимой сноровкой профессионального баскетболиста,
классическим крюком отправил золотой протез точно в открытую форточку.
До позднего вечера всем зубопротезным отделением с вениками, тряпками и
швабрами искали злополучный мостик. Обшарили все близлежащие кусты,
выщипали траву, вычерпали лужи. Нашли! На следующий день благодарный
прикольщик накрыл в лаборатории щедрую поляну.
А еще через несколько дней, на общем собрании поликлиники главный врач
объявил благодарность коллективу зубопротезного отделения за проявленную
инициативу по проведению внепланового субботника и настоятельно
рекомендовал другим отделениям поддержать ценный почин. Почин, конечно
же, не поддержали, ничего в нем ценного не узрели, в отличие от
дорогостоящего “рыжего” протеза. Этот случай вошел в историю
поликлиники, как “золотой субботник”.
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
Даа… У нас в части служил прапор по фамилии Гулей, тихий и забитый человек, начальник какой-то радиостанции.. Жена его, боевая баба, член всевозможных родительских, материнских и прочих комитетов, депутат поселкового совета, однажды, насыпая корм уткам, обнаружила пропажу золотой серёжки -фамильной драгоценности.. Логически подумав, она прищла к выводу, что серёжка упала в корм и была сожрана прожорливыми птицами..
На трёхминутном семейном совете было решено птиц пока не резать и надеяться на чудо – мол, не переварится и выйдет естественным путём.
Дабы потом артефакт не был сьеден повторно или окончательно не втоптан в утиные грязе-говняные залежи, прапорщик Гулей был оставлен следить за домашними тварями. Тварей он изловил, попарно рассадил под ящики, вооружился чайным ситечком и ложкой и начал ожидать акта дефекации, а дождавшись, перетирал говно ложкой через ситечко, тихо матерясь и желая поскорее найти фамильную драгоценность и восстановить статус-кво.. За таким занятием его застал первый посыльный, прибывший найти неявившуюся на утренний развод боевую единицу. Поскольку жену Гулей боялся больше командира части, посыльный был незамедлительно послан в известном направлении, а спасательно-поисковая операция продолжилась..
Во вторую экспедицию за Гулеем отправили меня и начмеда. Я,как замполит, должен был напомнить прапорщику о Присяге, долгу службе и Родине, миссия начмеда состояла в документальной констатации неадекватности поведения товарища Гулея..
Застали мы его за тем же занятием – перетиранием говна через ситечко. Начмед сказал – "Готов наш Гулей, комиссуют.."
… Вызвали жену. Жена, боевая баба и член всяческих комитетов, обозвала меня с начмедом, командира части, мужа, уток разными словами, плюнула и пошла переодеваться чтоб заменить половинку.. А через пару минут она вынесла потеряную драгоценность, которая,как оказалось, вовсе и не попала в утиный клюв, а почивала в пазухе меж её арбузными сиськами..
Хеппиенда не получилось -прапору обьявили выговор и срезали 33.33% от оклада – за срыв боеготовности.
Виталий, 33.33 навсегда срезали?
Виталий, 🙂 История позачетнее заглавной
33.33 только за месяц. оно по итогам месяца дается.