«Сегодня в Государственной думе продолжилось обсуждение закона о порнографии»
(Газета «Аргументы и факты» 09.11.2008.)
Смотреть титры не стали и в зале заседаний включили свет. После короткой паузы председательствующий Мирон Сергеев сказал:
– Итак, мы посмотрели седьмую часть фильма «Бешенные Сиськи», прошу высказываться.
– Я – сказал Владимир Вольфрамович Ширинкин, и решительно направился к молодому депутату Алине Копаевой – Вот какую из просмотренных сегодня поз предлагаю обсудить.
С этими словами он снял штаны, залез на стол и хитро изловчившись засунул член в рот Копаевой. Члены комиссии внимательно следили за происходящим и что-то записывали в блокноты.
– Позвольте? – поднял руку Зюзюкин – это не порнография, а вот если вот так. Он подошел к Копаевой, задрал ее юбку и начал грубое совокупление.
– Вот это уже порнография, товарищи – комментировал раскрасневшийся Зюзюкин – этого наши граждане видеть не должны!
Члены комиссии снова что-то записали в своих блокнотах.
– А что наши дамы скажут? – поинтересовался председательствующий.
– Блу-блу-блу – попробовала высказаться Копаева
– Таааак, еще, пожалуйста – продолжал заседание Мирон Сергеев
– Я считаю – выступила депутат Любовь Слезька – что яйца на наших экранах не должны показываться в такой близости от лица. Установим максимум в 10 см.
– Это смотря от чьего лица – задумчиво вставил режиссер Станислав Говорцов и посмотрел на суетливо дергающегося Ширинкина – такое лицо уже само по себе порнография.
– Господа, подобная поза встречается в рисунках китайских ваз династии Мин – авторитетно заявил эксперт Пиотровсков – Что ж теперь отказаться от культурного наследия великой культуры? Безобразие! Порнография это когда вот так. – С этими словами известный искусствовед залез на стол, в мгновение ока полностью раздел уже закатившего глаза Ширинкина и решительно вошел в него сзади.
Члены комиссии снова что-то записали в блокнотах.
В это мгновение в зал вошла уборщица Клавдия Матвеевна и увидев сцену на столе обомлела: – Тьфу, скоты, во всем мире кризис, а они опять за свое! Суки, блять!
Клавдия Матвеевна захлопнула за собой дверь. Возникла неловкая пауза.
– Темен еще у нас народ – посетовала депутат Харькова, вылезая из под стола председателя, поправляя прическу и проходя на сове место – темен и груб.
– Тем благороднее и праведней наш труд – заметил Мирон Сергеев – я предлагаю, сделать нашу комиссию постоянной, чтобы, мы, так сказать, народные избранники, принимали на себя нравственный удар, вставая на пути льющейся с Запада аморалки.
По залу прошел одобрительный шепот, послышались возгласы «Да уж с нас станется»
– Блум-блум-блум – лицо Копаевой выражало крайнюю озабоченность.
– А давайте запретим народу материться! Издадим соответствующий закон! – предложила Харькова.
– Да, а то наказы и пожелания избирателей уже читать невозможно! – заметил депутат Грузлов, погладил усы и ревниво покосился на Пеотровскова.
– Интересное предложение – заметил председательствующий – предлагаю обсудить.
– Начнем с запрета на слово «Хуй» – апатично заметил Говорцов.
– Хуй? – задумался Мирон Сергеев
«Хуй» – пронеслось по комиссии и все что-то снова записали в свои блокноты.