Фершал Моисей Шнейдер (конечно же, Михаил – из соображений советской толерантности, а то и просто Миха) практически был легендой и тотемом 14-й гвардейской подстанции скорой помощи города Москвы.
Во-первых, Миха (по злобе, конечно же, Мойша) виртуозно выщёлкивал пальцами по кадыку “Воздушную кукурузу”, равно как и любую другую мелодию – никакого ксилофона не надо (ксилофона, как и приличных топчанов для отдыха, и нормального телевизора и дохрена чего другого, на “четырке” и не было).
Во-вторых, Миха был удачлив на всякие нелепые гиморы, которые весомыми кусками рваного бута ложились в фундамент фольклора московской скорой.
Вот, к примеру, рядовой вызов: мальчик 17 лет (до ста не хватает), почечная колика. Бригада в урезанном составе (вечно рук не хватает, блин) доктор Ваня Ольховский и фершал наш Мишаня, попадают в условия практически райские: на седьмой этаж едут на лифте, сопровождаемые встречавшим у подъезда родственником болезного “мальчика”, руки моют приличным мылом в чистой ванной, вытирают персонально поданными каждому полотенушками, обстановка в квартире более чем приятная, родственники – люди интеллигентные.
Короче, всё бы зашибись, тока дедуля уже в кому впадает и практически отдаёт концы. Ваня, эскулап с приличным стажем, негромко командует родственникам: “Тазик принесите – дедушка сейчас пИсать будет”.
Интеллигентная дама метнулась за тазиком, Миха в это время налаживал баян с лазиксом – для стимуляции процесса “посцать старичку”. Готовы баян и тазик – тут бы лазикс по вене (для ускорения процесса мочеотведения) и шугануть – да вот беда, болезный практически в коллапсе, давление чуть выше нуля и все вены сдулись.
“Ну чего притормозил, Миша? В член коли – там вены всегда есть”, – напомнил доктор беспроигрышный вариант. Мишаня деловито ухватил старичка за пэнис и принялсо поддрачивать (с изрядной, надо сказать, сноровкой). Вены обозначились чётче, Миха приготовилсо воткнуть иглу, уже и кисть профессионально подвернул – и вдрук коллаптозник издал тоненькое “а-а-а”…брызнул Мишане в левую лодожку четверкой жемчужных капелек и… умер…
Ну, там, дальше мелочи – Ваня констатировал, соответствующую бумагу написал, отзвонил на подстанцию, чтобы труповозку наладили. Мишаня привычно сделал усопшему “зайчика”, проинструктировал скорбящих (достойно,без истерик) родственников – и бригада отбыла на базу.
***
Мишаня мрачно сопел, прихлёбывая густой чаёк, пока Иван делилсо с коллегами подробностями вызова. Стены добротного купеческого особнячка, в котором располагалась “четырка”, вздрогнули от молодецкого ржача.
– Ну, теперь Миху ко всем московским онанистам вызывать будут, – поделился мнением фельдшер Витюша, загибаясь от хохота. Не смеялся только легендарный Валька Колесников (более известный коллегам как фершал Колесо).
– А что? Достойная мужская смерть, – продребезжал он своим козлиным тенорком, вовсе не гармонировавшим с большой нескладной фигурой и вовсе уж громадными ручищами. – Я бы от такой не отказался…
Стены вздрогнули ещё раз.
😯