Сидела я как-то на скамеечке в сквере. Никого не трогала. Молнию на сумочке починяла. Как вдруг:
— Девушка, есть для вас что-то святое?
— В смысле? — веточка, которой я пыталась выковырять подкладку из молнии, красивым кульбитом завалилась куда-то в крапиву.
— Святое, то, что настолько чисто и величественно, что может всех спасти!
Я задумалась. Я искренне задумалась, интересно же! Нет, я нахожу много величественных вещей в этом мире, но спасти они могут далеко не всех. Старичку с благообразными глазами это понравилось.
— Вот, например, Бог… Он есть в каждом из нас. И во мне, и даже в вас!
— Никогда бы не подумала!
— Есть-есть! Сидит глубоко внутри и шепчет как нужно жить… — голос старичка опустился до зловещего шепота. Я прислушалась к себе. Нужно же уважить пожилого человека. Что-то внутри меня действительно говорило мне, как жить, даже, напевало. Озаренная внезапной догадкой, я достала из уха минигарнитуру, подвывающую «Мертвого анархиста». Старичок поморщился.
— Лучше бы Бога слушала. Вот у меня тут есть одна книжечка. Всего сто рублей…
Я посмотрела на протягиваемую мне книжечку за сто рублей, красная цена которой сопоставима со стоимостью туалетной бумаги аналогичной площади и вежливо сказала.
— У меня тоже есть. Всего три тысячи…
При виде «Инвестиционной оценки» Дамодарана толщиной с три «Властелина колец» старичок как то сник, пробурчал, что я сатанист, и побрел искать другую жертву. Зря он так. Я же не виновата, что одногруппница решила вернуть мне книжку, одолженную года четыре назад, именно сегодня… А я задумалась о жизни и о святом.
— Девушка, как вы думаете, что может спасти мир? — теперь в качестве навеса от солнца выступал паренек лет двадцати трех, кудрявый как судейский парик. Выглядел он прилично, если бы не его вопрос. Ну, зато в этот раз я уже подготовленная. Улыбнувшись, я уступила ему место рядом на скамейке и пустилась в пространные объяснения о том, почему мир спасет время.
Я начала с каменного века, когда пещерные люди дубасили друг друга бананами по головам в битве за самку. Я продолжила о том, как бананы сменились сначала мечами, потом ружьями. Я упомянула, что уже сейчас во всю процветают демократия и полит корректность, которые выражаются в том, что нынче, перед тем как начать дубасить друг друга бананами по головам, люди уточняют, у кого банан больше, а в результате часто расходятся с миром, что есть несомненный прогресс. Я напомнила, что уже сейчас буйной лебедой цветет феминизм, а значит еще чуть-чуть, и будет всем рай на земле, а не стал он только потому, что в мире финансовый кризис. Я хотела завершить, что скоро космические корабли начнут бороздить бескрайние космические просторы, но паренек встал и шатающейся походкой побрел прочь.
— Молодой человек, вы книжечку забыли!
— А да… спасибо… пожалуй, не нужно…
— Девушка, вы верите? — боевая женщина пенсионного возраста излучала только тепло и благожелательность. Сговорились они, что ли, все?
— Вам — нет.
— И не надо! Вы верите во спасителя? — Я решила отмолчаться, но женщина не унималась, — Он спасет и меня, и вас. Он грядет и его надо встречать как подобает. Мыться каждый день, например!
Я не удержалась и исподлобья посмотрела на женщину. Та восторженно улыбалась, будто мыться каждый день — это откровение спущенное ей свыше.
— Он придет и обрадуется, мы должны привести себя в порядок, быть готовыми его принять…
— Его — это кого?
— Его!!!
— А звать то его как?
— Кошмар! — взвыла женщина, — это же очевидно! Кто еще может быть роме Него!!! Да никто! Как можно так глумиться? Есть для вас хоть что-нибудь святое??
— Есть! — ответила я, раздумывая как бы избавиться от фанатичной дамы. Теоретически, нужно ответить что-то, что повергнет ее в такую стадию возмущения, что глаза бы ее меня не видели, — Деньги!
— Деньги это зло! — сказал ошивавшийся неподалеку мужчина академического вида, не иначе, ждал своей очереди по мою душу, — От денег одни несчастья! Вот, купите книжечку… здесь все описано подробно. Автор — преподобный батюшка Еремей Шишкин. Вкратце суть, если позволите. Расставаясь с деньгами, вы излечиваетесь. Вот купите книжку всего за триста рублей и авось голова болеть перестанет…
— Ох, зело праздна нонче мОлодежь… — пробасил внушительный мужчина с бородой, — не ввергай девку во искушение бесовскими книжками, очкарик!
— А во что же мне ее ввергнуть? — поинтересовался академический дядя.
— А это ужо мы сами решим -улыбнулся бородач, — Ведь все в этом мире от матери Земли и всякое на земле свято и дОлжно цвести и нести…
— Позвольте, именно так, вы именно несете… полнейшую чушь! — Воскликнул чахоточный студент из неминуемо накапливающейся массовки, — Земле конец! Пшик! Фьюить! Конец света уже в этом году!
— Помолчал бы, мысль материальна. Но мы не дадим тебе ее развить. Пройдемте, девушка, я вас научу осознавать себя во сне и мы сможем изменять реальность.
— Не пойдет! — загомонили голоса, — с вами уж точно!
— Что вам от меня надо, собственно? — попыталась возмутиться я.
— Как чего? — изумились окружающие, — у вас же нет ничего святого! Вы же ни во что не верите!
— А должна?
— Конечно! Всенепременно! Вы, главное, выберите!
— Зачем?
— Позвольте мне, — сказал академический очкарик, — вы же выбиваетесь из массы! Расселась тут фифа такая и ничего ей, видите ли, не нужно! Народ только смущает… Все, понимаешь ли, суетятся, пытаются быть на виду и на плаву, отстаивают свои идеи, борются, а вы их смущаете!
— Хорошо, давайте я еще где-нибудь посижу.
— Категорически нет! — улыбнулась женщина пенсионного возраста.
— Ото ж как же, вдруг там тоже кто пробежит и смутится ненароком! — поддержал ее бородач.
— А можно…
— Нельзя!
— А если я против? — попыталась я.
— Мы!!!! И мы!!!! — зашевелились с левого края, — мы тоже против, против всех! Мы даже против друг друга! Нас с каждым годом все больше и мы против! Пойдем!
— Это уже ни в какие ворота не лезет… — пробормотала я, — неужели нельзя без этой всякой ерунды, просто жить?
— Но ведь нужен какой-то смысл жизни! Иначе можно с чистой совестью помирать. — железобетонно возразили мне.
— Знаете что… я открываю собственное движение! — объявила я. Окружающие удивленно переглянулись и замолчали. Чахоточный студент жестами пригласил меня встать на скамейку. — Движение пофигистов. Мне пофиг на вас, на ваше святое, я верю в себя и в то, что для меня свят мой покой. А кто не согласен, тех книжкой по лбу!
Для наглядности я продемонстрировала всем выданную мне подружкой книжку. Все уважительно развели руками и стали расходиться.
— Ну, девонька, ежели чего, в наших рядах тебе всегда рады! — сказал бородач.
Я, довольная, что удалось выкрутиться, пошла к метро. оставаться в подозрительном скверике было страшновато. Вдруг кто-то еще не понял, что у меня есть что-то святое.
— Извините, — окликнули сзади. Группа молодых людей робко переминалась с ноги на ногу, не зная с чего начать, — говорят, будто вы стали родоначальником веры пофигистов и активно проповедуете покой?
— Допустим… — напряглась я, не зная, куда меня будут звать в этот раз.
— Да вы не волнуйтесь. Нам просто не во что верить… можно к вам в ученики?..
©Arlyonka