Души ребенка

Вы знаете Мишу Демидова? Нет, вы не знаете опера из отдела по расследованию квартирных краж по прозвищу, естественно, Демид. Любили его в конторе все, кроме руководства. Язык, как говорят в народе, был у него «подвешен под углом». Что думал, то и говорил. А говорил он правду каждому в лицо, не смотря на ранги и звания. При этом он был замечательным сыщиком. На его счету огромное количество раскрытых «висяков». Кто работал с кражами, тот знает, что такое раскрыть «квартирку». При этом он был добрейшим и честным человеком.

Как-то после московских терактов на ул. Гурьянова в нашем отделе наступила череда «черных дней» (пусть всем погибшим во время тех адских взрывов земля будет пухом). Руководство, пытаясь создать видимость боеготовности, решило еженедельно устраивать ночные тревоги, с целью выяснить, как сотрудники быстро прибудут для выполнения служебного долга в Управление. Прибывали все и довольно четко в течении положенного часа, держа в руках тревожные чемоданчики. Скажу честно, что у меня в сумке кроме аптечки, ложки, миски и граненного стакана ничего не было. Но, согласно приказа МВД, там должно быть довольно много полезных и нужных в экстремальных ситуациях вещей. Даже компас и курвиметр.

В одну из сыгранных в субботу в пять утра тревог мы дружно приехали, вовремя получили оружие, напялили на себя бронежилеты и противогазы, собрались и построились на втором этаже здания. В означенное время прибыли все… кроме Миши Демидова, который жил в г. Мытищи. Закончена перекличка, проверены «тревожные» сумки и дипломаты. Сделаны «влияния», в том числе и мне, нерадивым сотрудникам. И только заместитель решил сказать мне по поводу моего существования на этой бренной земле, как на лестнице раздался цокот (топот) копыт, хорошо подкованной лошади Буденного. Зам заткнулся и обратил взор в сторону прохода. Через секунду, к всеобщему нашему удивлению на пороге, экипированным в форму НАТО на перевес с противогазом, ПМ на ремне и с рюкзаком литражом не менее 80 литров, возник… Миша. Четким шагом, чеканя каждую пятку подкованным каблуком, он подошел к Заму и доложил:
– Товарищ подполковник, старший оперуполномоченный Демидов по тревоге прибыл. Опоздал по поводу задержания электропоездов. Жду дальнейших указаний.
– Тревожный чемод… рюкзак к осмотру, – приказал охуевший подполковник и отошел в сторону.
– Есть!!! – проорал Миша, стал распаковывать свой рюкзак и доставать содержимое на пол, при этом комментируя весь процесс досмотра. Мы заворожено смотрели.
– Трусы и всякое другое нижнее белье, миска, ложка, кружка, карта, карандаши, компас, аптечка, 12 кондомов, 2 бутылки водки емкостью 0,5 литра…
– Откуда водка, зачем!? – взревел Зам, – Её в сторону.
– Для дезинфекции, – спокойно парировал Миша и поставил пару бутылок у стены.
– Разойдись, – спокойно сказал Зам, забрал спиртное и удалился.

Разойдясь, мы прошли в наш «блатной» кабинет и Миша достал из туристического мешка заныканные 3 пузыря водки и пару банок шпрот.
– Ну что, обмоем тревогу? – грустно усмехнулся герой дня и откупорил бутыль. В помещении собралось человек десять, из которых три были женщинами.
Выпив пару рюмок, Демид, сделав загадочное лицо, побледнел, «пустил слезу» и начал грустную речь с серьезной интонацией в голосе:
– Ребята, вы не поверите, но я опоздал по другой причине. Еду вчера домой поздним вечером в автобусе, в руке бутылка пива. В салоне только я и девка с младенцем на руках. Выходим с ней на одной остановке, а она вдруг просит: «Молодой человек, возьмите дитя, пожалуйста. Голова у меня закружилась». Ну, взял я этот сверток на руки и пиздую за молодой мамашей. Заходим в подъезд, поднимаемся на ее этаж. Налей, Саня…
Я, заинтригованный рассказом, накатил Демиду рюмку водки. Светочка из ОРО* сварганила и передала Мише бутерброд со шпротами и луком. Рассказчик, усугубив и закусив, засунул в рот сигарету и душевно продолжил:
– Подходим к двери квартиры, темно. У меня в руках дитя. И вдруг хуяк у моего горла охотничий нож, упирающийся в кадык. И так сильно, что и двинуться боюсь. Еще мгновение и мне пиздец.
– Души ребенка…, – прошипела попутчица.
– Да ты охуела, подруга…, за что…
– Души, падла, прирежу, – прорычала молодая мать и сильно уперла мне в горло клинок.
– Одумайся, дура, – пытался вразумить я будущую зечку, держа на руках дитя.
– Души, сука, – проорала эта дамочка и надавила на рукоятку клинка… Налей, Саня…
Я налил. Света сварганила бутерброд. Две наши сотрудницы воскликнули:
– Тварь, об угол дома головой таких бить надо… Мы тоже молодыми были… Бедненький, давай мы тебе ранку на горле перевяжем.
– Спасибо, девчонки, не надо. Кровотечение мне еще вчера в травмпункте остановили, – прослезился Миша и предъявил на обозрение заклеенный пластырем кадык.
– Ну, а дальше что? – подал голос молодой опер Сережа из моего отдела, смаковавший во рту хвост шпротины.
– Что дальше? – Демид посмотрел сквозь нас и заплакал, – Ничего!!! Сопротивляться же не могу – руки заняты. Развернул я кулек-одеяло, схватил своими мозолистыми щупальцами за горлышко ребенка и сжал. Чувствую, как утихает пульс на шейке младенца, все сильнее синеет личико, а я душу и плачу… Плачу так, что самому тошно… А эта тварь нож все сильнее и сильнее в горло втыкает… Еще полсантиметра и мне пиздец. Налей, Саня…
– Собака бешеная тебе нальет, – прорычал я и отошел от бывшего друга.
– Как ты мог, Миша, – произнесла Света и отвернулась к окну. В кабинете повисла гнетущая тишина. Демид, оглядев всех суровым взглядом и налив себе водки произнес:
– Короче, ебланы внушительные, проснулся я от того, что в сжатом кулаке член, залупа синяя и ссать хочу. А шея ранена в связи с тем, что нехуя бриться с похмелья не умею.
Кабинет лежал. Шпроты были перевернуты. Через час всех распустили по домам.

ОРО* – оперативно-розыскной отдел. Занимается розыском без вести пропавших лиц и находящихся в розыске за совершенные преступления.

(с) Важняк