Плошка

– Ой… Чуть не уронила. А что это? – Оксанка, стояла на табуретке, возле отркытого старого шкафа. В руках она держала какую-то плошку. – Ну, Андрюх, хватит уже на мои ноги пялиться. Не насмотрелся что ли еще? Что это за тарелка такая? Выбросить?
Андрей отвел глаза от Оксанкиных ног и посмотрел на то, что она держала в руках..
– О-о-о… Так вот где она была все это время. Это Ксюх, не тарелка. Это плошка. Вернее, не так. Это – Плошка. Прадедова еще.
Он встал со старенького бабушкиного дивана и, подойдя к жене, внимательно глянул на глиняную плошку.
Прадед привез ее с войны. Андрею рассказывали эту историю, когда он еще был совсем маленьким, и потому он точно так и не запомнил, на какой войне был прадед, и как именно ему досталась эта плошка. Плошка и Манчжурия – это два слова, которые он запомнил еще тогда, когда ему в первый раз рассказывали о прадеде. Видимо, откуда-то оттуда и привез ее прадед.

Глиняная, покрытая глазурью и странным узором, она всегда стояла в бюфете за стеклом на верхней полке. Бабушка делала в ней соусы, на празднике в нее насыпали какой-нибудь салат. И вроде как берегли ее, и вроде как без дела она тоже не стояла.
Андрей давно ее не видел. С тех самых пор, как уехал из родительского дома в Киев. А вот сейчас увидел снова. Он многие вещи увидел сейчас, снова, вернувшись с молодой женой в когда-то родной городок. Вот так вот ходил по когда-то знакомым улицам и встречал все снова. Что-то узнавал, что-то узнавало его, а что-то не могло быть узнанным, потому как уже ушло. Ушло в прошлое.
– Так что с ней? Оставить, выбросить? Она тебе нужна?
– Да пусть стоит себе. Есть же не просит – Андрей ушел в свои мысли-воспоминания и потому ответил не сразу.
– Андрей! Ну что значит пусть стоит? – Оксана нахмурилась – Я же специально перебираю сейчас вещи в этом шкафу, потому что мы его собрались выкинуть. Ты забыл,ч то послезавтра привозят новую мебель?
– Ксюх, да не злись ты. Помню я все прекрасно. Просто эту плошку не выбрасывали многие годы, не нам же ее выкидывать? Давай я ее и еще часть того, что мы уже отобрали, отвезу сейчас на дачу, к бабушке, а она уже и решит?
Андрей потянулся за плошкой, чтобы забрать ее из рук жены. Их пальцы соприкоснулись и он почему-то на секунду прижал ее тонкие пальчики к неровному, шероховатому краю плошки.
Оксана коротко вздохнула и улыбнулась.
– Ладно. Извини. Ты прав, солнышко. Отвези. Приготовить ужин?
– Только себе. Я у бабушки поем. Ты же знаешь, без ужина она меня не отпустит. – Андрей улыбнулся.
– Хорошо. – Оксана снова улыбнулась – Тогда до вечера.

Одна из вещей, которую почти забыл, а теперь заново вспоминал Андрей была поездка в их городском троллейбусе. В их небольшом городке все же были небольшой троллейбусный и автобусный парки и целых три маршрута. В детстве Андрей любил с друзьями ездить от конечной до конечной – это было их «путешествиями». И Андрей помнил, что очень часто комфорт их поездки немного нарушался, когда они проезжали центр и троллейбус заполнялся людьми. Тогда обязательно нужно было вставать, потому что заходили или пожилые люди, или молодые мамы с грудными детьми, или же просто женщины. Андрей до сих пор, в Киеве, стыдливо прятал глаза в экран мобильного, если в вагон метро заходила женщина. Женщинам уже никто не уступает сейчас место, но вот привычки из детства дают о себе знать. Пусть даже в виде легкого чувства неловкости и стыда.
Вместо привычного троллейбуса однако к остановке подкатила яркая, новенькая маршрутка. Андрей зашел и встал посредине салона, пристроив корзину со старыми вещами на полу между ног. Ухватился за поручень и огляделся.
Мест в салоне не было. Рядом с Андреем сидела группа школьников, остальные места были заняты взрослыми дядьками, видимо, рабочими, едущими со смены.
К Андрею тут же подошла кондуктор и взяв у него деньги, зачем-то помусолила висевший у нее рулон билетов. Поняв, что Андрей билетик требовать не будет, она отошла обратно к двери.
А на следующей остановке в маршрутку вошла бабушка. Молча, хоть и видно было, что ей очень тяжело, она втянула в салон вслед за собой старенькую «кравчучку» с намертво примотанной к ней далеко не новой клетчатой сумкой.
– Бабушка, ну куда ж вы с тележкой претесь. Платите за проезд. Что у Вас? – громко потребовала кондуктор.
Бабушка молча развернула и показала ей какое-то удостоверение.
– Э-э-э… Нет. Не пойдет. У нас коммерческий маршрут, в салоне уже сидит вон дедушка по этой категории. – кондукторша словно бы даже обрадовалась тому, что бабушке нельзя будет сейчас бесплатно проехать. – Или платите, или выходите.
Бабушка с искренним недоумением смотрела на относительно молодую, полноватую женщину.
– Внучка, как же? Я же всю жизнь работала?
– Ну, значит, на проезд точно заработала – кондукторша хохотнула – Мишка, а ну притормози, высаживать будем пассажира.
Водитель тут же послушно ударил по тормозам. Корзина, стоявшая около Андрея, налконилась и плошка, прадедова плошка, вывалилась из нее и покатилась по салону.
– Вот жеж черт – выругался Андрей и рванул по салону вслед за плошкой.
Кондуктор тут же повернулась на голос и движение. Заметив катящуюся к ней плошку, она наклонилась и схватила ее.
Практически одновременно с Андреем. Их пальцы встретились на плошке и Андрей, сам не зная почему, тут же прижал ее пальцы к краям плошки. Слегка вдаливая их мясистую плоть в облупленные, потерявшие глазурь и обнажившие внутреннюю, глиняную, теплую сущность края.
Кондуктор вздохнула и тут же отдернула руку.
– Спасибо, что поймали – сказал Андрей.
– Вы осторожней с посудой, разбиться же может. – она неловко улыбнулась ему и повернулась снова к бабушке. – Бабушка…
Она замерла. Казалось, что она напрочь забыла, что хотела сказать до этого.
Андрей сжимал плошку в руках и отчего-то не шел к брошенной им корзине. Внутренне он уже точно решил прекратить этот скандал и оплатить проезд бабушке.
– Послушайте – он слегка постучал по плечу женщину-кондуктора.
– Одну секунду – повернулась она к нему и тут же развенулась к бабушке.
Она помолчала и, как бы не веря самой себе, сказала:
– Бабушка. Вы извините меня, пожалуйста. Ни вы, ни я не виноваты в том, что сейчас вынуждены так жить и так друг к другу относиться. Садитесь, пожалуйста.
Для бабушки тут же нашлось место. Из тех, над которыми написано «Для инвалидов и пассажиров с детьми». С него мигом соскочил, сидевший на нем школьник.
Андрей положил плошку обратно в корзину и вышел на следующей, «Дачной».
Естественно, он не уехал в тот вечер от бабушки без ужина, естественно никто и не подумал выбросить плошку. Еще многие годы она стояла на антресолях у бабушки Андрея, не позволяя пыли возлечь на ее облупленные края.
Пока однажды, кот Васька, гнавший за солнечным зайчиком, не вспрыгнул туда и не опрокинул ее вниз.