Вирус

«Всем привет!», — раздается радостный возглас, и весь наш измученный отдел поворачивается ко входу, чтобы завистливо промямлить вернувшейся из отпуска коллеге вежливое «Привеееет… Отлично выглядишь!» Мы разглядываем средиземноморский загар, выслушиваем первые впечатления, ковыряемся в коробке с привезенными вкусняшками и, с трудом сдерживая злорадство, сообщаем счастливице о трехтонном геморрое, что свалился на отдел за время ее отсутствия. Да, да, представляешь, твои новосибирские вконец охамели и требуют проект доделать за три дня – как же хорошо, как же вовремя ты вернулась!.. Счастливица же, не ощутив пока в полной мере погружения обратно, смотрит на нас с блаженной улыбкой и благодушно комментирует «да ну ерунда, разберемся!..» И обещает показать нам фотки, и мы в ответ тоже обещаем обязательно их посмотреть. Завтра. Если будет время.

Нервно подъедая последние крошки, мы рвемся обратно к своим персональным пыточным местам, рисовать, дописывать, доделывать, психовать и переживать все прочие прелести горящего дедлайна. Отдохнувшая же двигается плавно, шутит, смотрит блаженно в окно, с кем-то мило созванивается и продолжает действовать всем на нервы своим каким-то вызывающим поведением нормального гармоничного человека. С румяного ея лица не сходит счастливая полуулыбка, и даже на злобный чей-то звонок реагирует она спокойно. Отдохнул человек, бывает.

Однако суровая реальность берет свое, к вечеру офисная бледность начинает портить загар, возвращается привычная резкость движений, и наша отпускница окончательно вливается в коллектив в мрачной курилке – слушайте, да у вас тут трындец какой-то происходит, я уже и забыла, за три почти недели! Мы пожимаем плечами, ободряем ее вымученным «ничего-ничего, втянешься!» и скачем обратно к станкам. Плодить маркетинговый продукт, бессмысленный и беспощадный. К концу рабочего дня средиземноморский оптимизм, что потревожил утром нашу мрачную действительность, окончательно выветривается из офиса, и только пара недоеденных печений служит последним доказательством того, что кто-то из присутствующих недавно был в отпуске. Я ухожу одной из последних, забирая закопавшуюся отпускницу с собой – пошли, пошли, все не переделаешь все равно, завтра… Она трет красные глаза, встает с пластикой робота и топает мрачно вслед за мной к лифту. Едем молча – надо беречь силы на обратную дорогу.

— Знаешь, а ведь это очень странно! — вдруг нарушает она молчание. Я неопределенно мычу, всеми силами пытаясь задушить диалог в зародыше. Но она бестактно продолжает беспокоить труп, то есть меня.

— Я просто подумала, что это странно – отпуск. Мы берем отпуск раз в год, ждем его, деньги копим, чтобы вырваться и отдохнуть на полную катушку…

— Чо тут странного? Ну да, отпуск, без него загнешься просто и все.

— Ну вот мы живем же здесь, правильно? И вся наша жизнь здесь – семья да работа, ну, в основном, правильно?.. Проснулась, зубы, косметика, оделась, пробки, комп-комп-комп-обед-комп-комп-комп, пробки, телек, заснула. Ну, дети там, выходные, понятно… И раз в год куда-нибудь на две недели отдыхать, а потом обратно. Отпуск. Вот тебе не кажется странным, что, по сути, мы раз в год берем отпуск… от жизни? У нас такая жизнь, от которой нам нужно отдыхать, чтобы не загнуться, понимаешь?.. Есть в этом что-то… странное, нет?

Я придаю своему лицу выражение «да-да, и в самом деле…», пытаясь не выпустить наружу сочувствие – перегрелся человек! Съездил, отдохнул и все, отъехала крыша. Отпуск – это странно, ага. От жизни нужен отпуск, очень странно, действительно! А у кого по-другому? Все так и живут, что тут странного-то?! Дичь какая-то. А все печенье отпускное, может там грибок галлюциногенный или еще что. Прощаюсь сухо и чешу к машине, скорее домой, спать, завтра в 9 встреча!..

Но средиземноморский вирус уже во мне. Он разлагает мою трудовую дисциплину самым подлым образом, обозначая этот дурацкий экзистенциальный вопрос «не странно ли это, что у меня такая жизнь, от которой надо отдыхать, чтобы не загнуться?!» И что, в самом деле, за странное явление – отпуск? Отпуск — от чего? Чтобы потом вернуться — куда?.. Я доезжаю до дома и валюсь спать, выдавливая из головы остатки работы и экзистенциальный вопрос. Завтра. Я подумаю об этом завтра.

Если будет время.