Она потихоньку умирала. Она чувствовала, как жизнь испаряется из неё, словно пар… А внутри неё жизнь кипела, бурлила, с каждым днем все сильнее и сильнее… И все сильнее и сильнее испарялась. Она лежала и смотрела в потолок. Туда, где, по её мнению, должна была уже собраться целая тучка из её души и пролиться живительным дождем, но на потолке были лишь трещины и желтоватые подтеки.
Вокруг неё суетились люди: мама, приходящий время от времени и страдающий от собственного бессилия доктор, подруга. Они не понимали, что она здорова, и пичкали её лекарствами, а она не сопротивлялась, чтобы не огорчать их. Иногда звонил телефон, тогда трубку подставляли к её лицу и она слышала голос ещё одной подруги, которая бояласьприходить, зато звонила. Это было мучительно больно для неё, слушать голос из трубки, но она терпела, чтобы не обижать подругу.
За окном тем временем наступила весна. Солнце стало вставать все раньше, запели птички, капали тающие сосульки. Мама купила для неё мимозу — она всегда любила её запах — и поставила рядом с постелью, на тумбочку. Она вдыхала тонкий горьковатый аромат и слегка улыбалась, и от этого все внутри неё ещё сильнее закипало и улетучивалось.
Однажды снова зазвонил телефон. Но это была не подруга. Тихий мужской голос сказал, что он хочет слышать её. Мама, как и множество раз до, поднесла трубку к кровати. Она прильнула ухом телефону. “Привет… ” — это было последним, что услышала она. Все закипело, забурлило, её глаза блестнули в последний раз… “Люблю…” Она умерла…