У него были голубые глаза, в которых отражался весь мир и кувыркались солнечные зайчики. Она была его ровесницей, а когда надевала толстые альпинистские Бботинки, то становилась почти того же роста, что и он. На вершине горы Балуха они полюбили друг друга. Когда с востока прорвался первый луч, гонец восходящего солнце, они встали лицом к восходу и торжественно вручили друг другу свадебные подарки.
– Тебе – утреннее солнце! – подарил он.
– Тебе – голубое небо! – подарила она.
– Тебе – северное сияние!
– Тебе – Ниагарский водопад!
– Дрезденская галерея, Лувр, и Третьяковка!
– Абрау-Дюрсо, Массандра и городок Шампань!
– Собор Парижской богоматери!
– Пирамида Хеопса!
…Когда с приданым было улажено, жених с невестой спустились на землю, слегка пошатываясь от даров и впечатлений. Через год они окончили институты и распределились пусть не совсем удачно, но зато в Москве.
Потом он защитил диссертацию, а она записалась в очередь за редчайшей мебелью.
С детьми они всегда откладывали. Пусть это было не очень весело, но зато свободно.
Потом у него появился радикулит, а у нее – домашняя массажистка.
За несколько дней до развода они стояли друг против друга в его рабочем кабинете и говорили:
– Мне шифоньер! – говорила она.
– Мне – мой письменный стол! – говорил он.
– Мне – тахта и мамино кресло!
– Мне – диван и раскладушка!
– Польская кухня!
– Портрет Хемингуэя!
– Белый шкаф!
– Шкаф свадебный!
– Ладно, мне – полшкафа и холодильник!
– Чемодан и табуретка!
– Мыльница!
– Нет, мне мыльница!
– Я сказал, мыльница!
– Тогда – зубная паста!
…Когда рабочие, вывозившие вещи, хлопнули дверью, на кухне что-то жалобно лязгнуло. Это стукнулись друг о друга жестяные замки двух рюкзаков, забытых на антресолях.