Встречать борт из Чечни прибыло все руководство УВД Приморского края.
Генерал Вачаев тепло обнял командира СОБРа, поздравил его с успешным
выполнением задания и отсутствием потерь, затем, пройдя вдоль строя отряда быстрого реагирования, генерал спросил:
– Покажите мне вашего врача!
Рома вышел из строя, представился:
– Капитан Захарченко, начальник медицинского пункта отряда.
– Та-ак Захарченко… – лицо генерала сменило окраску. – Под суд пойдете за разжигание межнациональной розни!!!
Рома вылупленными глазами уставился на генерала, смутно осознавая, что
произошло нечто непоправимое…
– За что, товарищ генерал?
– За что? Он еще и спрашивает!!! На, читай!!!
Генерал протянул Роме телеграмму. Текст телеграммы гласил:
“Вчера перед шалинской комендатурой состоялась демонстрация местного
населения до трех тысяч человек, которые требовали обратиться к президенту России с просьбой не вводить в Чечню китайские войска. К центру Шали были стянуты дополнительные подразделения армии, внутренних войск и милиции. В течение двух часов шли переговоры, пока не было установлено, что инициатором демонстрации был убывший к месту постоянной
службы капитан медицинской службы Захарченко. В связи с чем необходимо
по данному факту взять у него показания и передать их в шалинскую
комендатуру для решения вопроса о заведении уголовного дела. Военный
комендант Шали полковник Герасимов”.
Рома почесал лысину и вспомнил события трехдневной давности…
Начальник медицинского пункта сводного отряда быстрого реагирования
Приморского УБОПа капитан медицинской службы Рома Захарченко томился от
деятельного безделья.
Накануне приехали, наконец, сменщики, что, разумеется, вылилось в масштабную попойку двух отрядов? и теперь собровцы двух управлений –
Приморского и Бурятского – мерно досыпали украденный пьянкой сон. Рома
выпил меньше, чем мог, а потому проснулся раньше всех и теперь тупо
смотрел в узкое окно, как мимо расположения отряда шла воинская колонна.
Нужно было вставать, но голова трещала по швам, что навевало мысль о
неотвратимости дополнительных возлияний в исключительно оздоровительных
целях. Рома пошарил рукой под нарами и, ухватившись за знакомые обводы,
извлек бутыль с косой надписью “ГОСТ-74-20-10”.
– Ах ты мой родненький… – Рома поцеловал бутылку. – И никто тебя вчера
не выпил…
Захарченко трясущимися руками извлек пробку и понюхал содержимое – ОН.
Кружка стояла вне пределов досягаемости руки, а потому пришлось
приложить усилие и встать. Кружка оказалась с остатками вчерашнего
томатного сока.
– Что ж, – сказал Рома. – Будем пить “кровавую Мэри”.
Он влил в кружку грамм пятьдесят огненной воды и, размешав смесь, одним
глотком выпил сей алкогольный продукт.
– Хороша!!! – возвопил начальник медпункта? и встав с нар, начал напяливать на себя ботинки.
Утро уже было в самом разгаре. В десять часов согласно вывешенному им
же расписанию, должна была начаться работа медпункта, где Рома по большей части принимал не своих военнослужащих, а жителей Шали.
Полгода, пока Приморский СОБР находился в Чечне, Рома ежедневно вел приемы больных, пару раз даже принимал роды, вырезал срочный аппендицит, в общем, заменял собой разрушенную войной и радикальным исламизмом инфраструктуру медицинского обеспечения населения. Со многими жителями Шали Рома был в добрососедских отношениях, его самого тоже знали многие, а потому неудивительно, что в скором времени некоторые из местных стали приходить к нему просто поговорить “за жизнь”.
Рома не был опером, а потому не умел извлекать из этих бесед оперативную
информацию, зато он, таким образом, умел забивать скучные дни службы в
Чечне.
В этот раз на замену Приморскому СОБРу прибыли коллеги из Бурятии, большая часть которых была представлена титульной нацией. Пили они не меньше приморских, а потому, тоже не сразу стали выползать из своих нор, после глобальной пьянки.
К тому времени, как Рома открыл свой медицинский пункт, двое офицеров
бурятского СОБРа выволокли на улицу казан, в который не спеша принялись
своими национальными ножами крошить тушу свиньи, привезенную с собой из
Улан-Удэ. Собровцы увлеченно занимались своим делом, практически не
обращая внимания на окружающих.
Рома принял несколько человек с мелкими болячками, потом вздремнул с
полчаса в слабоалкогольном забытье, как его разбудил появившийся Муслим
– шестидесятилетний старик, который в советское время преподавал в местной школе географию.
– Салям алейкум, – поздоровался Муслим.
– Здорово, – поприветствовал старика Рома, поднимаясь с кушетки.
– А погодка сегодня ничего, – сказал Муслим.
– Ничего… – подтвердил Захарченко.
Муслим со значением посмотрел на бурятов, все так же нарезающих свинью в
казан.
– А это кто?
Рома скучающе проследил за направлением взгляда Муслима, и уже было
собрался ответить, как вдруг в его голове созрел дерзкий план:
– Это? Так это китайцы…
– Какие китайцы? – спросил Муслим.
– Обыкновенные… – отмахнулся Рома. – Нас приехали менять. Мы домой, а они сюда…
– Зачем? – не унимался старик, сам себя загоняя в реализацию дьявольского плана начальника медпункта.
– Как зачем? – сделал Рома удивленные глаза. – Нас меняют. Будут теперь здесь вместо нас службу нести.
– Китайцы?
– Ну, да. Они. А кто ж еще?
– Раньше вас новосибирцы меняли…
– А, так ты наверное не знаешь…
– Что?
– Ну, про договор с китайским правительством…
– Какой еще договор? – Муслим уже потерял всякую осторожность в выведывании информации.
– Ну, – небрежно отвечал Рома. – Договор о замене русских войск в Чечне
китайскими войсками…
– Это еще зачем?
– Как зачем? Русская армия боевую обкатку здесь прошла, теперь китайцы
попросились сюда войска послать… потом американцы на очереди.
– Они все тоже воевать здесь будут?
– Ну да, – кивнул Рома. – Китайцы уже давно не воевали, вот и решили обкатать свою армию. – Захарченко сделал заговорщицкое лицо и, приблизившись к Муслиму, на ухо зашептал: – Знаешь, какие они живодеры?
За каждого своего убитого будут хватать на улице сто ваших и расстреливать на месте. Это мы тут с вами церемонились, а им на вас наплевать, и на всякие международные комиссии тоже. Вот раскатают своими бомбардировщиками все населенные пункты, где вы жить будете?
– И много их приедет? – упавшим голосом спросил Муслим.
– Я слышал, что мало – всего два миллиона. И свиней с собой привезут. На
вашу святую землю своих грязных свиней выпустят. У них свиньи человеческое мясо жрут, – Рома посмотрел на бурятов. – Китайцы вообще нелюди… вон, смотри, ухмыляются, радуются чему-то. Мы их сами боимся…
– Ай, и свиней, – запричитал Муслим. – Вот шакалы…
– Настоящие звери. Хуже их вообще нет никого…
Муслим поднялся:
– Пойду я… дел у меня сегодня много…
– Ну, прощай. Мы домой улетаем, – сказал Рома. – Навсегда. Может, больше уже и не свидимся. Китайцы вас всех тут перебьют… и недели не пройдет…
Муслим убежал.
Через полчаса оклемался бурятский медик? и Рома начал передавать ему
имущество медицинского пункта по описи. А к вечеру Приморский СОБР
погрузился на машины и тронулся в Дагестан, откуда самолетом они должны
были вылететь во Владивосток…