Как-то погуляли мы, пообедали и наступил тихий час. Ну мы с Олегом на раскладушках лежим и шепчемся потихоньку. С открытыми глазами между прочим. С закрытыми неинтересно. Кто нибудь подойдет, типа воспитательницы, и тайну нашу узнает. Да и уснуть можно так запросто. А мы же большие уже…
ГалинВикторовна зашла к нам и напомнила, что название “тихий час” происходит от слова “тихо”. И что тот кто не согласен с такой постановкой вопроса, может часок постоять в уголке. Но все равно молча. И уже только она собралась куда-то отправицца по делам, тут хоп! Раздаёцца писклявый Иринкин голос:
– ГалинВикторовна! А правда, что если во сне поймать белую лошадку, она исполнит три желания?
Мы с Олегом сразу такие переглянулись и удивленно стали поднимать головы с подушек. А воспитательница, видимо в деццтве только и занималась, что носилась по лугам за лошадками, подходит к Иринке и говорит:
– Конечно правда, Ирочка.
– Тогда я щас быстро усну и наконец-то её поймаю.
– А что ты у неё попросишь? – ГалинВикторовна присела рядом с иркиной раскладушкой и поправила одеяло.
Список Иринкиных желаний был готов наверное уже давно, потому что она сразу стала перечислять:
– Во-первых, хочу настоящие крылья, чтобы летать как птица…
– Тааак, – многозначительно протянул Олег и загнул один палец.
– Во-вторых, чтобы мы с Мишкой поженились потом, – продолжала Иринка.
– Ты слышал? – прошептал Олег.
– Ога, – ответил я и покраснел даже немного.
Я же еще не решил для себя на ком из них женюсь, на Ирке или на ГалинВикторовне. Но скромная девочка, своим вторым желанием, отбирала напрочь надежду на щастливую семейную жизнь у своей воспитательницы. И на белое платье с фатой тоже.
Перед тем как огласить свое последнее желание, Иринка заметно стала стесняцца. И даже покрутила головой в нашу сторону. Наконец она произнесла, довольно тихо:
– И чтобы у меня никогда не было козюлек!
– Ты посмотри на нее! – воскликнул Олег, и свесил голову с раскладушки.
– Непонятное желание какое-то, – согласился я с другом.
Олег хотел что-то сказать, но опустил голову и замолчал. Как будто прислушивался к чему-то. Потом поводил носом и задвинул свои сандалеки подальше под раскладушку:
– Значит какашки ей не мешают жить, а козюльки значит мешают?
– Правильно, – ответил я, – они же в голове находяцца.
– По-моему… – начал было Олег, но воспитательница строго посмотрела на нас, и у Олега начисто пропала потребность в обсуждении особенностей Иринкиного организма.
Строго погрозив напоследок нам пальтцем, и сказав про милые сновидения, ГалинВикторовна вышла и потихоньку закрыла за собой дверь. Мы выждали паузу, потому что разок уже попались на такую уловку, и ждали когда дверь откроецца снова… Она открылась через минуту. Голова воспитательницы посмотрела на нас и исчезла.
Олег приподнялся и сел:
– Ну и что будем делать теперь? – спросил друг.
– А чо? – искренне удивился я.
– Да как “чо”? – Олег хлопнул себя по коленке, – вот щас поймает она лошадь и всё! Через некоторое время женишься на крылатом чудище без козюлек…
Я попытался представить Иринку с крыльями и зажмурил глаза. Увиденное мне очень понравилось. Иринка в костюме снежинки на новый год. Маленькая девочка в юбочке из белых кружавчиков. И такие же воздушные крылышки сзади. Вспорхнув ими, Иринка улетела, а вместо нее я увидел друга:
– Ну и как? – Олег укоризненно посмотрел на меня, – представил?
– Ога, – ответил я тихо, – красиво!
– Чево-чево? – начал возмущацца Олег.
– Идут ей крылья, – так же тихо ответил я.
– Ну ты даешь! Я тебя не узнаю! Хочешь за ней с веником ходить? Пух подметать что-ли по всей квартире?
– Дурак ты, Олег! Пух у козы…
Олег поводил ладошкой по подушке, что-то нащупал и вытащил перышко:
– А это тоже из козы? – друг протянул руку, – Вот это ты будешь собирать каждый день. Пух с крыльев сыпацца будет.
– Ну может не будет, – предположил я.
– Не сыпеццо только у самолёта, – категорично отрезал Олег.
Я опять зажмурился. Маленькой девочке совсем не шли крылья истребителя. Даже с большими красными звездами не шли… Олег хлопнул меня по плечу.
– Ты идешь? – спросил меня друг.
– Куда?
– Куда-куда! Лошадку прогонять! – Олег пытался достать из под раскладушки свои многострадальные сандалеки.
– Может не надо?
– Эх, ты!
Я смотрел как мой друг застегивает пряжки на сандаликах и ощутил недобрые предчувствия. А Олег встал, еще раз на меня посмотрел и сказал:
– Сам погибай, а товарища выручай.
И мне стало стыдно:
– Олег, подожди! Я с тобой…
… Иринка видимо вплотную приблизилась к белой лошадке, потому что улыбалась во сне. Мы вплотную подошли к постели Иринки. Из нас двоих улыбался только Олег:
– Сейчас-сейчас, – приговаривал Олег, – поймаешь ты лошадку, ога!
– Как же она с козюльками всю жизнь-то мучацца будет? – все-таки переживал я за Иринку.
– Все живут и ничего, а она… – Олег шмыгнул носом, – подумаешь, принцесса!
Мы взялись за раскладушку обеими руками и по команде стали ее приподнимать.
– Хороший должен поучиццо “самосвал”, – заметил Олег.
– Ога, Ирка лехкая, – ответил я.
– Гыыыы! Как пух! – начал смеяцца Олег.
– Гыыыы! – вторил я.
Самосвал не получился. Внезапно открывшаяся дверь, заставила нас вздрогнуть. Иринка тоже вздрогнула. Потому что раскладушка сначала грохнулась на пол. Чо мы дураки её держать что-ли? А потом с грохотом сложилась. Ну как сложилась? Ножка одна подогнулась и все…
*
Мы стояли и слушали как за окном звенят трамваи. Из углов слушали, разумеецца…
А потом ГалинВикторовна подошла и спросила, будем мы ещо или нет. Мы конечно переглянулись с Олегом сначала и сказали, что не будем. И нас простили.
– А я знаю почему мы так мало в углу стояли, – шепнул я Олегу, глядя на отъезжающий от остановки трамвай.
– Почему?
– А ты заметил, как ГалинВикторовна неожиданно появилась?
– Ога, точно! – Олег почесал голову, – Откуда узнала, как ты думаешь?
– Мне кажецца, она сама хотела Ирку разбудить! Ну чтобы она не поймала ту лошадь. Почему это одним всё, а другим ничего!
– Гыыыы, точно!- рассмеялся Олег.
А ГалинВикторовна, как раз в это время, отчитывала за какую-то ерунду знаете кого? Правельно! Ирку! А та стояла и виновато кивала головой. А Олег многозначительно улыбнулся и сказал:
– Соперницы…