В автобусе

Вот они — последствия полового голода. Втиснули меня в автобус. Меня — офицера с двумя сетками пищи и воды. Втиснули и сжали со всех сторон. А тут еще фуражку сзади с головы толкнули, и она полезла у меня вперед. Ни черта не видно, и сделать ничего не могу, потому что руки у меня внизу, вместе с сетками. Я ее глазами, несомненно, поднимаю, а она ни в какую. А правая рука упирается какой-то девушке в лобок, и она начинает об нее тереться. И у меня сейчас же Герасим встал. Я ему говорю про себя: “Гера-сим! Ге-ра-сим!” — а он становится все упорней.
А впереди ощущается зад мужчины, и он чувствует, что там у меня происходит, и ерзает, ерзает, чтобы обернуться ко мне возмущенно, но ничего у него не получается. А у меня фуражка на глазах.
Можно, конечно, ему сказать: “Мужик, это потому, что я ничего не вижу”, — но это будет не вся правда. Потому я ему шепчу: “Это не на тебя! Это не на тебя”.