Стою возле окна в коридора вагона. Из соседнего купе, выходит человек в тельняшке и камуфляжных штанах. Башка бритая, глаза мутные, перегаром разит – хоть закусывай. Несколько минут жадно дышит воздухом, потом выворачивает зенки и обнаруживает меня.
– Стоишь?
– Стою.
– А ты в армии служил ваще, нет?
– А что?
– Ты, бля, хули так отвечаешь, а? Мне, кадровому военному?
– Я не военный.
– Да? А если война, бля? Что тогда? Что будешь делать, я спрашиваю?
– При кухне буду.
– Ты… Ты чо, бля, а? Как при кухне? В окоп, сукабля!!! Землю зубами грызть!
– Вообще-то лопаты есть, зачем же зубами-то.
– Ты охуел что ли? Ты! Молодой!
– Какой я тебе «молодой»? Я, как минимум, на десять лет тебя старше. Пойди, проспись.
– Да? А ты кто такой ваще, а? Ты командир что ли, да?
– Я – электорат.
– Чево? Кто? Не русский что ли?
– Я – тот, кого ты должен защищать. Ты умеешь это делать? Защищать?
– Бля! А то! У меня в отделении знаешь как? Чуть кто в залупу – сразу в грудак! А я знаешь кто? Я – сержант! Младший, бля, командный состав!
– И много народу в подчинении?
– Десять штыков!
– А совковые лопаты есть?
– А то, бля! Есть штыковые, есть и совковые! Стррройбат, бля!
– Мне как раз котлован надо вырыть.
– Да? Гхм… Можно. Чо денег дашь?
– Договоримся.
– А то мне ещё с командиром надо поделиться… Ну сам понимаешь.
– Понимаю.
– И начпроду ещё сунуть, чтобы это быдло кормил.
– Не возражаю.
– Да ты, как я посмотрю, свой парень! Денег дашь?
– Сначала котлован.
– Будет у тебя котлован!
– У «вас».
– У нас?
– У нас – котлован, у вас – деньги. Или не нужно?
– Извините.
– Бывает.
– Так я пойду?
– До свидания.
Больше я этого «сержанта» никогда не видел.