Cентенция о послекризисном перераспределении всемирного экономического и политического пространства

Ко мне в редакцию приходит огромное количество писем от Россиян и не только. И во всех этих письмах один и тот же вопрос.

Дескать, Саша, а что будет дальше с миром и с нами?

Я вначале мысленно отшучивался, когда читал первые сотни таких писем. Дескать, я что, похож на Вангу? Комкал бумажки и бросал за окно, где их сразу же подбирали папарацци унд разведчики из других изданий в надежде на сенсацию.

Часто, чтобы развеять скуку обыденности, я аккуратно вымарывал имена настоящих авторов писем, и подписывал всю эту чушь именами известных людей. А затем мы всей редакцией читали прессу, смотрели новости и веселились от души.

Но недавно я открыл одно письмо и понял, что больше не имею морального права утаивать от мирового сообщества всю правду.

Мне написала девочка Настя. В начале своего письма она изложила трогательную историю про какую-то сраную морскую свинку, которую ей то ли недодали, то ли дали, но не такую, какую она заказывала, то ли не свинку, то ли намного больше свинок, чем семья девочки способна прокормить. Я, если честно, не вчитывался. Мне вчитываться не нужно. Мы, профессионалы, по почерку, с первых букв понимаем, так сказать, сам дух челобитной. А суть у всех челобитных одна — обидели, обещали, наебали, защщщщити!

Я, как бывший защитник Отечества, как мужчина, как гражданин, и всё такое прочее, просто обязан ответить девочке!

Слушай, Настенька. Сейчас я расскажу тебе, «куда катится этот мир».

Девяносто процентов населения земного составляют беспредельно глупые люди. Это — так называемый электорат. К их числу, к сожалению, принадлежишь ты и твои родители, Настенька. В противном случае ты не писала бы серьезным людям всякую хуйню. А пиликала бы себе на скрипочке, да готовилась бы к съёбочке из России, с которой я собственно и начну.

Что мы имеем здесь и сейчас? По сути, страну мешочников и мелких лавочников. Торгующих в основном товарами иностранного производства. Собственного производства здесь нет, и теперь, очевидно не будет. Страна похожа на умирающего старика, который лежит в реанимации весь утыканный трубочками, как опоссум пиписьками. Только в случае со стариком ему в эти трубочки вливают физраствор, а из России отсасывают. Сама знаешь что. И на этом фоне царят поголовное веселье, бухалово, ухарство и фольклорный российский гламур. Чтобы создать видимость хоть какой-то законотворческой деятельности, педофильская тусовка активно продвигает закон, разрешающий вступать в брак лицам, достигшим 14-летнего возраста. Это при том, что в России за сексуальное насилие над детьми дают всего пятёрку.

А страна, в которой дети принадлежат к одной из самых незащищённых категорий, страна, где детских домов больше, чем тараканов, и всё равно этих детских домов не хватает — уже мертва. Ведь дети — это одновременно наше прошлое и будущее, как сказал Жванецкий.

Но здешний электорат втыкает в телевизор, дует порошковое пиво и продолжает радоваться жизни. Насколько интересен отдельно взятый россиянин, относящийся к упомянутым девяноста процентам? Можно ли вынести из общения с ним что-то полезное? Конечно, нет! Когда он трезв, он суетлив, вороват, и «знает всё и всех». Когда пьян — то же самое плюс агрессия и неряшливость. Соберём из таких российских индивидуумов условный муравейник. Что получим? Повышение производительности труда? Это вряд ли. А вот массовые беспорядки и очередной рок на баррикадах точно получим.

Что здесь останется? Огромная территория, поделённая между десятками тысяч враждующих сообществ. В каждом таком клане будет свой предводитель, свой закон. Как в «Безумном Максе», короче. И повсюду будут бегать одичавшие коровы с недоенными вымями, которых невозможно будет поймать, в силу их аномальной стремительности. Вот когда твои свинки, Настя, покажутся тебе самым светлым эпизодом твоей жизни!

Рассматривать Украину и прочие близлежащие страны я не стану. Когда горит лес, о ящерицах не думают.

Пройдёмся по старушке Европе.

Германия. Отдельно взятый немец — весьма скучный, но законопослушный чел. Если теннисный мячик улетит через 20-сантиметровый декоративный заборчик соседа, немец не перешагнёт этот заборчик. Немец пойдёт за новым мячиком или дождётся соседа.

Это в том числе и оттого, что немцы мощно получили от русек в харчо в ходе второй Мировой Войны. Пусть у русек вся избушка собственная развалилась, но враг был побеждён! И немец понял, на какой беспредел он попал, на какое упёртое самопожертвование нарвался. И до сих пор помнит. Оттого и не перешагнёт никогда больше заборчик. Никто не станет отрицать, что собранный из немцев муравейник — самый работоспособный муравейник.

Немцы, конечно, могут коллективно набухаться и даже прилюдно пердеть. Но это у них быстро проходит, и они опять идут добросовестно клепать свои Фольксвагены и Опели. По сути, немец отдельно взятый и немец коллективный — это одно и тоже.

В Германии, кстати, нет детских домов вообще. Мне немцы нравятся. Но немцев погубит их относительная малочисленность. Они разбредутся в разные стороны. Будут периодически примыкать к разным группировкам и предлагать свои услуги в качестве механиков. Может быть, если им дадут, немецкая кровь останется течь в жилах одичавших людей послекризисного пространства.

Последний немец умрёт от старости где-нибудь в районе полуразрушенной Варны. Подложив под голову каску своего прадедушки и успев выдуть из губной гармошки предсмертного «Августина».

Англия. Достаточно посмотреть на мордочку Тони Блэра, чтобы всё понять про эту страну и её население. Островитяне будут медленно вымирать от голода и холода. Самые отчаянные из них попытаются вплавь добраться до ближайшего материка. В надежде найти там йоркширский пирог и кровяную колбасу. Но это будет скорее оптимистический суицид, нежели реальный побег.

Оставшиеся вернутся в мир, описанный Чарльзом Диккенсом, и станут выдавать такой стиль жизни за культурную традицию.

Мне жаль Стинга и футбольных фанатов. Надеюсь, они поплывут, а не останутся.

Франция. Французы, на самом деле, никого не любят, кроме самих себя. Ты видела гроб Наполеона? Это — физическое воплощение самомнения французов. При том, что гроб этот подарен французам руськами! Это было круто. Сперва обломать французам их территориальные амбиции, а затем преподнести усыпальницу для тушки главного идеолога этих амбиций.

Французы, подобно немцам, будут бродить по земле, и предлагать обломки Собора Парижской Богоматери в обмен на харчи. Некоторые французы научатся делать вино из травы и камней, но поскольку у них не будет рынка сбыта, они сами будут его пить и сопьются.

Но французам будут давать часто и почти все. Французская кровь не умрёт. И слава Богу! Ведь она замешана на Шарле Бодлере, Артюре Рембо и прочих классных чуваках.

Итальянцев ждёт похожая судьба, только они будут всем впаривать обломки Пизанской башни.

Испания. Испанцы обожествляют детей. Помимо этого у них есть такое понятие «Mi terra». Что означает — моя земля. И этой землёй может быть как город, так и грядка со свёклой. Испанцы никогда не уйдут со своей земли. Они будут до конца защищать её от шастающих по территории бывшей Европы бандформирований. Но в конечном итоге всё равно нарисуется здоровенный монгол в меховых одеждах, стоящий на покрытой фекалиями Пласа Майор. А на голове у монгола будет одета половинка ярко-оранжевого футбольного мяча «Adidas 396573».

Финляндия. Все финны подтянутся в Хельсинки, заберутся в метро, и там сопьются за пару недель, так и не дождавшись наступления часа «Х».

Покончим на этом с Европой.

Япония — ещё один обречённый остров. Японцы гордые. Они никуда не поплывут. Осознав, что мир накрылся громадной мохнаткой, они постепенно превратят всех своих женщин в Guro Doll. А после перебьют друг друга приёмами карате.

Индия. Если у индусов хватит мозга прямо сейчас закрыть свои границы, у Индии появится шанс на спасение. Они даже, возможно, смогут продолжать снимать своё кино на плёнку, сохранившуюся в загашниках. И если куда тебе и бежать, Настя, то в Индию. Только прямо сейчас. И сразу нужно намазаться ваксой для чистки коричневых ботинок, и притвориться глухонемой. Потому, что настанет час и туповатые индусы просекут, какая опасность угрожает их стране в лице чужеземцев, освоивших побережье Гоа. И начнут сбрасывать трансеров и прочих приблудных хипей в окиян. И долго ещё будут волны прибивать к очищенным от скверны пляжам дурацкие полосатые шапочки, гетры и истлевшие белокурые дрэды.

Я, например, против индусов ничего не имею. Кухня у них хорошая. А сами они — вылитые коровы по темпераменту и мышлению. Пожелаем им удачного плавания в посткризисном агонизирующем мире.

Канада. Много деревьев, лосей, дровосеков и охотников. Могут уцелеть, если вместе с Мексикой не поведутся на американское разводилово с единой валютой и тоже успеют прикрыть границу.

Америка. Будет ввязываться в новые войны и авантюры и пытаться дальше продолжать решать свои проблемы за счёт других. Но у других уже все счета будут прикрыты. Это приведёт к панике. Привыкшие к комфорту, всегда уверенные в себе бройлеры перестанут хорошо кушать, мыться и, скорее всего, вымрут от какой-нибудь болезни, по типу парвовирусного энтерита. Вся Америка превратится в Новый Орлеан, каким он был спустя две недели после потопа. Повсюду будут бродить унылые тени некогда могущественных граждан некогда могущественной державы с поражёнными эпителиальными покровами ануса и прямой кишки, и уныло стенать — вау… о май гат…

Мне жаль Тома Вэйтса и многих других хороших американцев. Надеюсь, они будут в это время в Канаде или Индии с гастролями, и под рукой у них найдётся тюбик коричневой ваксы или костюм лося. В Америке пока живёт очень много людей. Но при этом там нет нации. Америка всегда была большой гостиницей. У неё шансов выжить ещё меньше, чем у маленькой Германии, Франции или любой другой европейской страны.

Израиль и Палестина. Поскольку до них никому больше не будет дела, канут в небытие. Иными словами, даже нет смысла анализировать, во что превратятся эти территории и их граждане после кризиса. Неликвидное направление.

Ну и наконец — Китай.

Граждане Китая разбросаны по всему миру. При этом у них полностью сохранился дух нации, пусть даже в виде диаспор. Отдельно взятый китаец, безусловно, чрезвычайно интересное существо. А собранные в муравейник, китайцы способны сотворить чудо. Они бы могли сотворить и экономическое чудо, но после кризиса просто не будет такого понятия, как «экономика».

Китайцы и русские имеют одну общую черту. Это — умение терпеть. А умение терпеть формирует такое качество, как выносливость. Только природа терпения у китайцев и у русских совершенно разная. Китайцы терпят философски, а руськи страдальчески.

Китайцы внутри себя оптимисты, по большому счёту. А русские вечно приносят себя в жертву чему-то мрачному, неведомому и тоскливому.

Внутри у китайца — бубенчики, а у русского — волчий вой. Русские не любят и не умеют работать. Их навсегда испортила сказка про Емелю. А китайцы безвылазно живут на своих рисовых полях. Они не мыслят себя сидящими на печи. И им не нужна виртуальная дубина, подаренная какой-то щукой. Они способны своими сухонькими кулачками наколотить любую репу.

Настенька, ты не поленись, найди материалы о китайском спецназе. А теперь представь общую картинку. Где-то очень далеко будут жить своей неведомой жизнью ставшие навсегда недоступными для нас Индия и Канада. А на нашем материке останутся лишь два реальных игрока. И никто не сможет вмешаться в разборки между ними.

Это бывшая Россия и Китай. А как известно, Боливар не выдержит двоих. Теперь угадывай, кого Боливар сбросит. Или молись, чтобы он сбросил кого надо.

И ещё. Помни, что в мире есть десять процентов людей, о которых ты ничего не знаешь. Потому что их не показывают в телевизоре. И эти люди являются полнейшей противоположностью тем девяноста процентам, к которым принадлежишь ты и всё твоё окружение. Так вот, эти десять процентов, с переменным успехом стараются изо всех своих сил сохранить мир, в котором ты живёшь целым и здоровым. Хоть иногда, скотина, скажи им мысленно — спасибо!

Я приношу свои глубокие извинения странам и государствам, не упомянутым в данной сентенции. Это не проявление неуважения. Это всего лишь экономия бумаги, вызванная всемирным финансовым кризисом.

А. Лаэртский