Маленькая алкоголиада

ПРЕДИСЛОВИЕ, НАПИСАННОЕ ЗАДНИМ ЧИСЛОМ
Хочу сразу предупредить: предлагаемый текст не претендует на литературность. Я, конечно, попытался сделать его более-менее удобочитаемым, но что из этого вышло – не мне судить. Если хоть кто-нибудь не пожалеет времени, затраченного на прочтение, – буду рад.
Предмет текста есть, по совместительству, предмет моей работы – это алкоголь. И речь пойдёт о довольно узком аспекте – о влиянии разных видов алкоголя на поведение человека, на его, так сказать, устремления. Причём без биологии и вообще без какой-либо науки, а просто на основе жизненного опыта.
Впрочем, не исключено, что данная тема не так уж узка.
Ну, кроме обозначенного, неизбежно будет упомянуто ещё о некоторых вещах. Но не будем забегать вперёд – я там написал, как мог. Увидите.
Не могу не сказать ещё вот о чём. Я немало лет проработал в авиационной промышленности. В юности и молодости мне казалось, что авиация – это единственное, чем стоит заниматься, если уж не считаешь себя вправе профессионально заниматься поэзией. Всё то, в чём нет полёта, – неинтересно. Потом жизнь сложилась так, как она сложилась, и оказалось, что в этом – в винах, в коньяках – тоже есть полёт.

И последнее в этом предисловии. Теме алкоголя посвящено много литературных произведений. Самые-(для меня)-пресамые – это «Чорный человек» и «Москва – Петушки». Но это вещи божественные, поэтому никакой меркой в данном случае быть не могут. А вот «Занимательная наркология» Андрея Макаревича с комментариями Марка Гарбера – это ближе к теме. Но всё-таки я о другом, так что надеюсь не быть обвинённым в плагиате.

Ну, не претендуя не только на литературность, но и на полноту освещения предмета, приступим. И начнём с главной из всех содержащих алкоголь субстанций – с вина.

ВИНО
Это уникальный, стоящий совершенно особняком от почти всего остального алкоголя… не хочется употреблять слово «напиток», не говоря уж об английском «drink»… однако придётся, ибо что-то не видно достойного синонима. Но будем помнить, что термин – не более, чем условность. Идентификатор, как сказал бы программист старой закалки. ОК?
Итак, я уверен, что виноград и вино уникальны хотя бы тем, что исторически составляют основу современной западной цивилизации.
На Земле, вообще, есть две относительно успешные цивилизации – западная (виноградная) и восточная (рисовая).
У нас есть пословица: «Хлеб всему голова». На Востоке – в Японии, Китае, Корее – голова всему рис. Более того, это основа жизни. Есть рис – живёшь, нет риса – не живёшь. К тому же рис – очень сложная культура, он требует огромного труда, невероятно кропотливого и организованного. Тот, кто не хотел или не мог трудиться, как того требует рис, просто вымирал, и его генетическая линия прекращалась. За тысячи лет отбора и сформировались эти качества японцев, китайцев, корейцев: трудолюбие и дисциплинированность. Отсюда же склонность и способность обучаться, как у своих, так и у чужих, осваивая и поразительным образом развивая достижения других народов.
Один мастер коньячного дела – настоящий гений, Бетховен ароматов – как-то рассказывал, что самые трудные для него поездки – в Японию. Описываешь дистрибьюторам, ритейлерам, рестораторам, журналистам, например, процесс выдерживания коньяков в дубовых бочках. Все внимательно слушают, прилежно записывают. Потом какой-нибудь ресторатор просит написать химическую формулу, отображающую этот процесс. Ответ (формулу) тоже записывают тщательнейшим образом. «Надеюсь, любознательный ресторатор знает, зачем ему эта формула» – усмехнулся мэтр в завершение своего рассказа.
Ну вот, а основа характера западной цивилизации – виноград. Конечно, он никогда не был так необходим для выживания, как рис для японца, но виноград тоже сложен, капризен, трудоемок, требует прилежания и упорства, причем круглый год (хотя и не в столь жестком коллективном духе). Разок поленишься, в чём-то оплошаешь – не будет в этом году винограда, не будет вина.
Несколько лет назад на меня произвел впечатление эпизод из какой-то статьи (ни автора, ни названия не запомнил), где рассказывалось о том, как в некоем бордоском шато «боролись за урожай». В определенный момент, после многочасового совещания, они приняли решение: подрезать все листья, обращенные лицевой стороной к северу! На всех своих гектарах!
За несколько тысячелетий люди на Западе приучились работать в таком режиме. Виноград, вино воспитали нужные качества. Это началось с античности, с греков, римлян и прочих италийцев. Мощная прививка христианства, пришедшая из Палестины, ситуации не изменила: там тоже делали вино, и для христианства оно тоже, как для Эллады и Рима, имело ритуальное значение.
Средневековье едва не поломало всё, но Ренессанс наступил вовремя.
Думаю, что и протестантская этика, лежащая в основе современной англосаксонской трудовой культуры, была бы невозможна без предпосылок, созданных виноградарством и виноделием. Виноград подготовил людей Запада к тому, чтобы двигаться… ну, наверное, не дальше, но более широким фронтом. Подготовил всех, включая и шотландцев-ирландцев с их виски, и чехов-немцев с их пивом, и часть французов (нормандцев) с их сидром и кальвадосом…
Но я, пожалуй, увлёкся.
Вино, конечно, бывает разное. Естественно, имеется в виду сухое вино, самое что ни на есть натуральное. А разное – в смысле его качества. Нет, оно, коли натуральное – почти всегда хорошее. Но для меня все вина делятся, прежде всего, на две главные группы: вот это вино – для того, чтобы запить им, например, хороший кусок мяса, ну или просто с наслаждением махнуть стакан для утоления жажды; а вот это – чтобы смаковать, побалтывая перед собой бокал, наслаждаясь ароматами, потягивая маленькими глоточками. И – упаси Господь! – никакого мяса…
Но к какой из этих категорий не принадлежало бы вино, у него есть ещё одно уникальное свойство: вино, как никакой другой алкоголь, стимулирует, во-первых, творческую активность выпивающего, а во-вторых, его же сексуальную активность. Нет, не сексуальную – любовную! Ибо, выпив вина, стремишься не просто произвести выброс спермы – стремишься любить. Не сексом заняться – любовью…
Если такая возможность есть – горе креативности! А если нет – то выходишь на балкон, или, предположим, на улицу, или просто замолкаешь за столом. Закуриваешь. Вслушиваешься и, оказывается, слышишь… не знаю кого – ангелов? демонов? природу (в широком смысле)? себя самого, в конце концов, только какого-то не вполне знакомого? В общем, кого-то или что-то слушаешь. И записываешь – вот как всё просто. Записываешь, конечно, в память – на то, чтобы марать бумагу или долбить клавиатуру, нет ни времени, ни настроения. Так что только в собственную память. А то, что в ней остаётся, оцениваешь потом, когда проходит это в меру лёгкое опьянение. Чаще всего, надо признаться, услышанное (или подслушанное?) оказывается совершенной ахинеей. Но иногда – спасибо и на том – не разочаровывает.
А, между прочим, творческая активность бывает очень разная. Когда-то слова какие-то слышишь, когда-то – неизвестно кем даваемые советы, как, допустим, шкаф разваливающийся отремонтировать (вот там и там просверлить, накладочку пришпандорить, к ней полочку подвесить – и полный ажур!), когда-то – ещё что-то.
Да и любовная активность – она ведь тоже носит творческий характер…
Ну, будьте здоровы! В смысле – à votre santé!
(Кстати, если вы сейчас выпили шампанского, то на какую-либо кретивность, кроме любовной, можете не рассчитывать. Почему-то у шампанского такое свойство, хотя оно тоже вино. Да, и ещё неудержимое газовыделение – в основном изо рта – вам обеспечено, так что готовьтесь.)
ВОДКА

Тоже, конечно, уникальный напиток, что уж там…
Уникальный прежде всего в гастрономическом отношении: не знаю другого напитка, который требовалось бы закусывать. Все остальные либо пьются безо всякой закуски, либо используются, наоборот, для запивания еды!
И не верьте тому, кто будет опровергать этот тезис примером текилы, перед выпиванием которой якобы полагается лизнуть соли, а после – зажевать кусочком лайма. Не верьте! Это маркетинговые штучки, сделавшие кактусовую (точнее, голубо-агавную) водку популярной во всём мире. Но ни один уважающий себя мексиканец не станет заниматься таким непотребством! Текилу надо пить просто так! И лучше – из горла…
И уж тем более не верьте тому, кто скажет, что коньяк следует пить с «николашкой». Плюньте в глаза такому человеку! Впрочем, о коньяке – позже.
Между прочим, эффекты потребления текилы и водки – в смысле воздействия на желания и поведение – очень близки. Но всё-таки никогда не закусывайте текилу. Да и граппу не закусывайте. А водку – закусывайте всегда.
Ибо гастрономический смысл водки – именно в закуске. Ах, огурчики – малосольные, ну на худой конец маринованные; ах, грибочки, тоже, разумеется, лучше солёные, и не сопливые, а хрусткие такие; ах, капусточка квашеная, да чтоб среди мелко нашинкованной попадались крупные куски, хрум-хрум; ах, селёдочка, да с колечками лука, да ещё с горячей картошечкой, присыпанной тоже лучком, только зелёным; ах, тончайший листик твёрдого, холодного сала, с чесночным крошевом на нём, а всё это вместе – на толстом куске чёрного хлеба; ах…
Да много хорошей закуски под водочку. А сама она, водочка, извините, вкусной не бывает. Бывает только менее невкусная и более невкусная…
Впрочем, если нет хорошей закуски, то пойдёт и… ну, не то, чтобы плохая, язык не поворачивается… но и не то, чтобы хорошая. Советская классика – плавленый сырок «Дружба» за тринадцать копеек, в те времена, когда бутылка стоила два восемьдесят семь. Итого – трояк. Идеально для расчётов на троих – с каждого по рваному.
Да что сырок! Чем только не закусывали – и одним яблоком (слегка червивым) человек на десять, и мандаринкой – каждому по дольке, и карамельками невнятными, и яйцами сырыми, прости Господи…
А уж из чего только не пили! Это текилу, как сказано выше, лучше всего – из горла. А для водки всё же нужен аршин. То есть стакан или иной какой-никакой сосуд. Из футляра для очков, как Довлатову, мне пить не доводилось, но, скажем, из разрезанного пополам (поперёк, естественно) и вычищенного изнутри кабачка – это пожалуйста. А апофеозом стало распитие её, родимой, причём тёплой, из майонезной баночки. Но не вымытой – подумаешь, невидаль, – не чистенькой, а только что опорожнённой на три ломтя хлеба и сохранившей в себе заметную часть того майонеза. Первые двести пятьдесят – пили на троих из стограммовой баночки – это было нечто. Вторые – уже получше прошли…
Вот только под что бы и из чего бы не пили – для задушевного разговора это помехой никогда не становилось. Ведь другой, негастрономический смысл водки – как раз в таком разговоре. И неважно, что задушевность иногда зашкаливает. И не имеет особого значения, что, если в компании больше, чем трое, то общий разговор часто – да что там, почти всегда – распадается на несколько не связанных друг с другом. Главное – что тянет поговорить, а о чём – вовсе не главное.
Пусть наутро, случается, мучительно пытаешься вспомнить, о чём, собственно, был столь горячий спор. Пусть, если удаётся это вспомнить, потеешь от неловкости за себя самого. Это пустяки. Главное – процесс.
Тяга к беседе возникает такая, что бессмысленно, к примеру, собираться у кого-нибудь дома, чтобы под беленькую посмотреть какой-нибудь футбол, будь то хоть финал чемпионата мира. Был такой случай: смотрели-смотрели, кончился матч – один спрашивает: «Какой счёт-то?» А другой: «А кто вообще играл?»
Да, ну и ещё, само собой, водка предназначена исключительно для мужской компании. Женщины тут – вне закона! Наши умные мужские разговоры им непонятны и неинтересны, а то и противны…
К тому же присутствие женщин как таковое может отвлекать участников процесса. Поскольку водка, в отличие от вина, подталкивает не к любви, а вот именно что к сексу, причём грубо-животному. Очень хочется опорожнить семенники! Если, конечно, раздражитель в виде самки имеется. И если выпито не слишком много…
И ещё один момент: есть люди – их, к сожалению, немало, – которые даже от невеликой дозы водки делаются безобразно агрессивными. Милейший, казалось бы, человек, сама доброта, – а выпьет, и ну приключений искать! Таких собутыльников следует неукоснительно избегать.
Не стану тут распространяться о потреблении водки в одиночку. Не надо её в одиночку! Хотя – грешен…
Между прочим, французы утверждают, что Ван Гогу башню снесло, вплоть до отчекрыживания себе уха, не от абсента с его галюциногенностью, а просто от того, что керосинил один-одинёшенек.
Ну, короче, будем!

ПИВО

Народный напиток, причём, похоже, практически во всех странах. Помню удивление, испытанное в Париже: какое-то кафе на левом берегу Сены, сижу с бокалом вина, а у стойки – парижане, заскочившие, видимо, перекусить в обеденный перерыв. Процентов восемьдесят – пиво лакают…
Выглядело это так же странно, как двое работяг, распивавших белое моравское вино – жуткая кислятина! – в пражской пивной рядом со стройкой, на которой они пахали, как заводные пчёлки… Часов в одиннадцать утра распивали, прямо в спецовках, и неторопливо так, и с таким чувством собственного достоинства!.. Прямо лорды! Своими глазами видел.
В гастрономическом отношении пиво тоже демократично – дальше некуда. Хорошо его, конечно, с раками, или там с креветками (это, кажется, чисто наше, русское); хорошо и по-среднеевропейски – с тушёной капустой и свиными ножками. Одно из ярких гастрономических воспоминаний – печёно вепржево колено в пражской пивной «Радагаст», под одноимённое пиво. Кстати, в этом «Радагасте» видел англосакса, пожиравшего фирменные свиные колбаски и запивавшего из «Кока-Колой». Позже прочитал об этом у Лукьяненко – одновременно мы с ним там были, что ли?
Хорошо пиво и под чешский специалитет, называемый смажным сыром, – попросту панированный и обжаренный сыр. И под нашу воблу или, допустим, тарань – тоже очень даже.
Да и безо всего, просто так – нормально…
А вот воздействие народного напитка пива на поведение – оно какое-то мутное. Меня, например, поначалу всё время петь тянет. Причём хором. И громко, аж стыдно потом. Но ведь все пели, не один я? Хором-то? То-то…
А потом смурнеешь, мысли становятся мрачными, но при этом неясными. Тяжёлый напиток, да.
А уж после этого не в пении хоровом тянет себя излить, а в… в общем, вы поняли – в сортире.
В этом смысле Прага (третий раз её уже вспоминаю – ну так где же, как не в главе про пиво?) – опасный город. Дождешься, скажем, часу дня – чтобы не начинать по московскому времени совсем уж с утра, – примешь кружки три-четыре. Пойдешь дальше по этому сказочному городу. Заглянешь ещё в какую-нибудь пивную – ещё пара кружек. Дальше двинешься – и тут мочевой пузырь напомнит о себе. А куда с этой нуждой податься, как не в ближайшую пивную, благо пивные в Праге на каждом шагу? А там, между делом, – ещё пару. И пошло-поехало. И так до вечера…
Нелегка жизнь туриста – местному проще. Сидят дядьки в пивной на Жижкове – такой, можно сказать, пролетарский район, и пиво там раза в три дешевле, чем на туристических маршрутах, и притом не хуже, – сидят, телевизор смотрят, по которому показывают что-то вроде их местного «Аншлага», посмеиваются, пиво тянут… Кончился «Аншлаг» – все встали, как по команде, распрощались – и по домам. Весело люди живут!
Ладно, пиво так пиво. Сотворить что бы то ни было – хоть поделку из дерева – после него не тянет, к сексу тоже не располагает, но…
Ну, в общем, давайте!..

КОНЬЯК
Благороднейшее из крепкого. Да и может ли быть другим прямой сын виноградного вина?
Что касается гастрономии, то лучше всего обходиться вообще без неё. По канону, есть три продукта, с которыми коньяк сочетается – и все три, как и сам он, начинаются на «С»: Cigar, Coffee, Chocolate. А лучше – ну их все, за исключением сигары. И компанию тоже – ну её. Сиди себе в удобном кресле, вдыхай божественные ароматы (только разбалтывать бокал не надо – эфиры в нос шибанут), потягивай помаленьку – и думай о вечном…
Да, коньяк настраивает на мысли о вечном, чаще всего не лишённые оттенка готики. Кто мы? Зачем мы? Что есть бог? Тьфу…
Не могу не пройтись по так называемой «николашке», к тому же обещал. Николай II, конечно, мученик, мне его искренне жаль, а его семью и присных – особенно. Но одновременно последний наш царь был законченным дебилом. Простите меня, если можете. Но Империю этот «хозяин Земли Русской» бездарно прогадил. Эх, был бы на его месте прадед, он же тёзка…
И вот до изобретения – закусывать коньяк долькой лимона, посыпанной сахарной пудрой и в пудру же смолотым кофе, – тоже мог додуматься только человек с крайне дурным вкусом. Кислотность лимона категорически противопоказана танинам, набранным коньяком из дуба! Не надо, на коленях прошу!
Впрочем, если опрокидывать рюмку коньку как рюмку водки, то – пожалуйста! Хоть огурцом закусывайте! Только надо ли тратить на это именно коньяк? Пейте уж водку…
А ещё у меня вызывают весёлое изумление мужики, которые, опрокидывая вот таким манером рюмку за рюмкой того, что они называют коньяком, и закусывая лимончиком, причём даже без сахара и, тем более, без молотого кофе, приговаривают: «Эх, мягкий!» – «Да, мягкий! Наш потому что, а вот я французский пробовал – совсем не то!»
Да уж. Эта пресловутая мягкость – результат карамелизации. Добавляют в коньяк (на самом деле, конечно, это бренди) жжёного сахара, и получается он «мягким». Вроде как популярная некогда «Метакса». Всё богатство ароматов убивается на корню…
Нет спора, встречаются и очень хорошие коньяки (ну, бренди) из Армении, Грузии, Дагестана, Молдавии, Крыма. И из Испании, кстати, тоже, и из других винодельческих стран. Но они, во-первых, достаточно дорогие, а во-вторых, ну совсем не «мягкие».
Один-единственный в своей жизни помню случай, когда махнул коньяк, как водку, закусил тоже, как водку, и получил незабываемое удовольствие. Хоронили дальнюю родственницу, поминки её сын решил организовать в ресторане «Айастан» – это на Речном, – причём без всяких предварительных договорённостей с рестораном. Экспромт, чёрт бы его побрал. Пока он договаривался, пока накрывали стол, нас держали в холодном вестибюле, и я замёрз чуть не до смерти. А когда сели за стол, племянница покойной посмотрела на меня (а может, прислушалась к дробному костяному стуку – это я зубами издавал), налила полный стакан коньяку, сунула его мне в правую руку, в левую вложила горячий калач, разрезанный вдоль и наполненный доброй порцией чёрной икры. Сказала: пей! Ох, никогда ни до, ни после!..
Ну, и ещё есть одно исключение – чай по-адмиральски. Стакан горячего крепкого чая. Бутылка коньяку. Из стакана отпивается глоток. Доливается коньяк. Снова глоток. Снова долить. Продолжать, пока весь коньяк не будет выпит.
Ну вот, опять увлёкся.
Так вот: это всё исключения. А по-серьёзному – коньяк требует только хорошего табака (а то и его не требует), полумрака, глубокого кресла с удобными подлокотниками, тихой, фоном звучащей классической музыки, спокойствия и настроенности на философские размышления.
Правда, сами производители коньяков более толерантны, чем я. Иногда они даже пытаются пропагандировать употребление коньяка под всяческие кулинарные изыски. А один из них, упомянутый в главе про вино, будучи в Москве и попробовав селёдку под шубой, объявил, что к этому блюду неплохо подойдёт его коньяк восьмилетней выдержки. Но они – боги, а я – простой смертный. И если мне будет сказано, что я хочу быть святее Папы Римского, – отвечу: да! Хочу!
Молча поднимаю бокал.
(Во многих отношениях с коньяком схожи и арманьяк, и кальвадос, и, между прочим, портвейны, мадеры, хересы. Да и хорошее виски – тоже, хотя это и не моё. Только виски, мне кажется, лучше всего пить вдвоём – два джентльмена, ну и т.д.)
Ну, додумались под коньяк до чего-нибудь глобального? Я – нет. Но надеюсь. Чего (надежды) и вам желаю.
Выпиваю. Мир вам.

Француский самагонщик (с)