– Ты чего такой смурной? – Фома смотрел на меня одновременно и с сочувствием, и с интересом.
– Да вот не выходит из головы высказывание одного нашего парламентария в связи с событиями в Катыни.
Интерес в глазах Фомы усилился еще больше.
– Я так понимаю, что ты имеешь в виду не гибель самолета с польской делегацией и даже не трагедию 1940 года?
Я покачал головой.
– Гибель польской делегации во главе с Президентом это страшная трагедия, которая заставила горестно сжаться сердце всякого нормального человека. А расстрел нескольких тысяч польских граждан сотрудниками НКВД весной 1940 года это позорное пятно на славной биографии моей страны – я имею в виду СССР. Но ты прав – я имел в виду другое. Небезызвестный господин Макаров засветился перед телекамерами со словами, суть которых сводится к следующему: Катынская трагедия произошла во времена, когда власть в стране захватила кучка негодяев.
– Я так понимаю, что под кучкой негодяев подразумевается Сталинский режим? – уточнил Фома. – И с чем же ты не согласен?
– Да как ты не понимаешь? – начал горячиться я. – Ведь кучка негодяев, захватившая власть в стране это понятие растяжимое. Сюда вполне можно причислить все руководство СССР от Москвы до самых до окраин.
– А это ты, разумеется, не приемлешь?
– Разумеется, нет! В память о моем деде, который устанавливал Советскую власть. А память о моем отце, красном командире, который воевал на фронтах Великой Отечественной. В память о моей матери, которая всю жизнь проработала учительницей. В память о миллионах таких же, как они честных гражданах своей страны, которые верили в идеалы социализма и коммунизма, наконец, в память о своем собственном пионерском и комсомольском прошлом, за которое мне не приходится краснеть, я подобную формулировку не приемлю! Ведь если руководство СССР было всего лишь кучкой негодяев, воров и приспособленцев, то все мы принимавшие их руководство были всего лишь быдлом безответным. А мы им не были – не были и все!
– Да чего ты так раздухарился-то? – примирительным тоном произнес Фома. – Ну, ляпнул человек сгоряча, перегнул палку, с кем не бывает?
– Да нет, он точно знал что говорил. И дело к тому же далеко не в нем одном.
– А в чем еще?
– В том потоке антинациональной информации, который с возрастающей силой захлестывает СМИ, и который я называю Белым реваншем.
– Постой, постой, – в голосе Фомы появились язвительные нотки. – Уж не фильм ли “Адмирал” ты имеешь в виду? Или быть может одноименную песню группы Любэ?
– Если мне не изменяет память, песня называется “Мой адмирал”? И имею я виду конечно не их. И фильм неплохой и песня хорошая.
– А об чем же тогда речь?
– Да об том, – передразнил я Фому, – что недавно на одном из телеканалов прошел цикл документальных фильмов о белом движении.
– И, конечно же, белые там выглядели героями, а красные наоборот? – усмехнулся Фома.
– Примерно так.
– И что с того? Раньше выходили фильмы о хороших красных и плохих белых, теперь наоборот. Тебе не кажется, что такое право у авторов фильмов есть?
– Представь себе, кажется! И их я в однобоком толковании истории России не виню.
– Что-то я тебя не пойму, – вздохнул Фома.
– А я еще не все сказал. Не так давно на центральном телеканале прошел фильм под названием “Тухачевский. Заговор маршала”.
– Не видел.
– Ты не видел – другие видели.
– И что же ты в этом фильме усмотрел крамольного.
– Из фильма вытекает, что заговор верхушки военного руководства СССР направленный против Сталина действительно имел место. Выходит что репрессии, которым подвергся перед войной генералитет Красной армии, были обоснованы. Мало того: из фильма следует, что все советские маршалы были бездарными полководцами способными лишь жестоко подавлять народные восстания, а к власти рвались чисто из шкурнических интересов, чтобы заменить одно плохое руководство на другое.
– Вот так прямо и говорится? – усомнился Фома.
– Почти слово в слово.
– Ну не знаю, – Фома пожал плечами. – Это может и не очень красиво выглядит при внимательном рассмотрении, но вряд ли противоречит духу времени. Так в чем собственно крамола?
– А вот это разглядеть уже гораздо труднее, но я все-таки попробую тебе это объяснить. Если так пойдет дальше, то будет преобладать мнение о том, что Советская власть это не что иное, как безжалостная машина управляемая бездарными и безответственными негодяями, которые повелевали безответным быдлом, а инакомыслящих беспощадно уничтожали. Что не было никакого советского энтузиазма и подвигов во славу Родине, а был лишь каторжный труд тысяч заключенных и достижения под страхом смерти.
– А ты сам-то палку не перегибаешь?
– Лучше я ее перегну сейчас, чем мне потом этой палкой настучат по голове собственные внуки.
Мы немного помолчали, потом Фома спросил:
– И что ты предлагаешь делать?
– Восстанавливать историческую справедливость, не разрушая народной памяти о величии Родины.
– Не очень понятно.
– Зато здорово.
http://zhurnal.lib.ru/g/gulin_j_p/br_rf.shtml