В скобках – монолог режиссера.
В квадратных скобках – примечания сценариста, которого все игнорируют.
^ Голос за кадром.
Полнометражный художественный фильм
“Начной Дазор”
Пролог.
Наше время.
[ По канонам Русского детектива, наша история начнется в подъезде, и как принято в подъезде вонючем и исписаном, во всех смыслах этого слова. По тем же канонам, мои коллеги (авторы классического российского детектива), обычно пускаются в пространные описания подъезда, рисунков на стенах и запахов. Они обсуждают с читателем психологические портреты жильцов, пытаясь узнать, что же за люди живут в этом подъезде… У нас будет просто подъезд. ]
У нас будет просто подъезд.
( Да, Миша просто подъезд, бюджет не железный! Лех, напиши “Динамо” на стене, спонсор все таки. Нет, ссать в углу для реалистичности не надо, и без вас реализмом пахнет. Мотор! )
В “просто” подъезд, вошел просто юноша, поправил очки и решительно вздохнув… остался на месте…
Его мозг напряженно работал: часть сознания выясняла, мужик он или тряпка, вторая часть искала доводы для первой.
В итоге обвинительная часть, отвергла все протесты защиты и юноша, повесив голову, ткнул на кнопку лифта.
^ Его звали Антонас Городецкис.
На самом деле, наш герой никакой не прибалт, просто в далекие довоенные времена, его дед – хитрый одесский еврей Мойша Городецкий, рассудив что евреев не любят ВСЕ, взял себе прибалтийскую фамилию, за что позже и поплатился…
(Но это долгая история, Машенька, и, если честно, мне тетя Сара ее еще не до конца рассказала. Да, Лех я тоже знаю много анекдотов про евреев… Нет, не надо. Сначала думай кто нам зарплату платит, а потом рассказывай! Да, да, именно ОН! Мотор!)
Нужная Антону квартира сверкала свеже-покрашеной деревянной дверью. Оттарабанив на звонке “Magic People Voodoo People”, он ждал ответа… (6 дублей на звонок, какой ужас!)
– Кто? – вопрошала дверь.
– Да, это я, Антон, я от Илюхи.
– Пароль? – спросила бдительная дверь.
– Какой, нах пароль?
– Проходи, – дверь распахнулась и Антону предстал ее внутрений голос, рыжеволосый прыщавый парень лет восемнадцати. – Тебе, что надо то ?
– Да, почту взломать, проверить, изменяет или нет…
– А-а… это сделаем… Хотя сразу скажу, изменяет.
– А откуда ты знаешь?
– Мы, хакеры “такое” чувствуем. – С гордым видом произнес рыжий и направился в комнату.
Полчаса проведенные рядом с компьютером ввергли Антона в ужас. Она ему изменяла… И хотя, они даже ни разу не виделись, виртуальный роман поглотил Антона с головой. Она ему изменяла… Да еще с кем? С каким-то… из чата… Писала ему письма… Кошмар…
– А это у нас что?, – воскликнула рыжая голова. – Так они и сексом еще занимались!
– К-к-каким сексом?
– Виртуальным! Вот, смотри, это текст – как они на пляже, а этот – как в джакузи, а этот, вообще, на заводе по производству бытовых красителей!
(Раздался грохот стульев, сценарист в обмороке… дубль два! Мотор…)
Каждая фраза, все больше загоняла душу Антохи под сверкающий паркет квартиры.
– Слыш, Антоха, дай я сохраню и почитаю? Пожалуйста.
– Нет! Удаляй все! Не хочу ее больше видеть!, – он с трудом сдерживал слезы…
– Э-э-э, за “удаляй” у нас статья, управление “К” примет, – Рыжий, конечно, приврал, но эта переписка не давала ему покоя. Он мечтал о том, когда никого не будет дома, он откроет эти файлы и….
(Эй-эй уберите камеру! Еще этого нам нехватало!
Да, я понимаю, Миша, что тебе рыженькие нравятся, но у нас тут киностудия, а не гей-клуб… Да я сам на тебя в суд подам, педрила. Кто? Ну, не я же. Миша, ты уволен. Уволен, я сказал! Машенька, уведите этого маргинала. Все, успокоились! Мотор…)
– Вот, если вину на себя возьмешь, удалю, – продолжал Рыжий.
– А какую вину, то? И как ее брать?
– Вину за удаление! А бумажку подписать и всё, вся вина твоя.
Антоха, думал о вине [ну о водке рано еще думать], но чувство обиды, пересилио доводы рассудка… – Беру вину! Удаляй!
Рыжий что-то черкнул на листке бумаги и протянул лист Антону.
– Вот здесь подпиши.
Антон расписался под нацарапаным признанием: “Я АнтоХа биру всю вину на сибя беспезды.”
Палец рыжего потянулась к “делету”… и тут… вспышка!
( И тут… вспышка! Вспышка, я сказал! Да, что за цирк… мы кино снимаем или где? Кто за вспышку отвечает? Ты не отвечаешь? А кто отвечает? Может, ты, мне предложишь вспышку дергать? Машенька, ну вы видите с кем приходится работать? И это киностудия? Да это цирк, форменый цирк. Вспышка готова? Мотор…)
Рука рыжего потянулась к делету… и тут… вспышка!
Прямо из воздуха, около рыжего появились двое. И с криком: “Здафайся Рыжий! Начной Дазор!”, схватили его за руки.
– Хуясе!, – воскликнул Антон, оседая на пол.
– Нихуясе!, – вопил Рыжий.
– Воттебеинихуясе!, – откликнулись двое.
^ С виду, эту свалку можно было принять за соревнования по Айкидо, и редкий очевидец, углядел бы в ней – четырех, в рифму матерящихся идиотов.
– Дэржи ему рюки!, – вопили хором оба дозорных. – Ему низя жать кнопка!
Напряжение нарастало, Антон в шоке сидел на полу, Рыжий пытался освободить руки и нажать “делет”, двое неизвестных ему мешали… И вдруг… раздался треск рукава рубашки Рыжего… и его рука стремительно понеслась к “делету”…
– Бобрёноооок!, – в ужасе, хором заорали двое неизвестных.
И в комнату впрыгнула девушка, на лету превращаясь в… бобра, точнее в… бобриху. И в самый последний момент, она успела скинуть клавиатуру на пол и палец Рыжего с теском воткнулся в столешницу.
– Хуясе!, – воскликнул Городецкис, окончательно теряя сознание.
– Нихуясе!, – вопил Рыжий, смотря на сломаный палец.
– Воттебеинихуясе!, – поддержали его неизвестные.
– Нуахули!, – скромно пискнула бобриха на столе.
( Снято! Всем спасибо, всем до завтра. Нет не будет денег сегодня! Потому что! Не в деньгах счастье, господа киношники! Да я так считаю, но денег сегодня не дам! Все свободны! )