Растаманские народные сказки

Жили-были старик со старухой — не сильно старые, но реально олдовые. Жили, они, значит, жили, и вдруг надумали в квартире прибраться. А то квартира, хоть и маленькая, а беспорядка в ней до фигищи: куда ни глянь, везде кругом беспорядок, вобще.

Сели они на диван и думают: с чего бы нам начать? А сидеть не сильно удобно — лежать, конечно, сильно удобнее — ну, вот они и легли. Лежат себе, в потолок смотрят, Дженис Джоплин какую-то слушают, а по потолку марширует стройная колонна тараканов с рюкзачками — из кухни через комнату и прямо в форточку.

Ух ты! — говорит старуха. Ох, ни фига себе! — говорит старик. А за колонной тараканов идет колонна мышей, с сумками и тележками, и тоже прямо в форточку. А следом за мышами идет колонна крыс, а за крысами — колонна маленьких милиционерчиков, и все с вещами, с багажом, и в форточку.

Тут старик старуху спрашивает: слышь, мать! а куда это они от нас уходят? А старуха говорит: слышь, отец! откуда я знаю? Ты бы лучше у них спросил.

Ну, старик взял и спросил. А милиционерчики дружно хором отвечают: как? вы что, не знаете? там ведь ЦИРК ПРИЕХАЛ! И уходят все до единого, и даже форточку за собой закрывают.

Ну, старик с дивана подорвался, форточку открыл, голову высунул, смотрит — а вся эта мелкая нечисть, оказывается, дальше фигачит по стенке прямо на крышу. Тогда старик старухе говорит: а пошли и мы на крышу! Вдруг там и правда цирк приехал?

А старуха говорит: не. В цирк, вобще, с рюкзаками не ходят. Тем более, с тележками. Это там что-то другое приехало. Или даже, точнее сказать, прилетело. Но мы туда все равно не попадем, потому что чердак замуровали.

А старик говорит: это только в нашем подъезде. А в соседнем пацаны уже дырку проделали. Пошли, в натуре, посмотрим, что там приехало… или прилетело… короче, блин, пошли посмотрим, что там такое.

И вот пошли они в соседний подъезд, вылезли на крышу — а там ничего нету! Ни тебе цирка, ни чего-то другого, ни вобще ничего! Постояли старики, почесали репу, потом присели, потом прилегли, а крыша теплая, а в небе солнышко, и облачка такие мелкие спокойно плавают, не напрягаясь. И говорит старик старухе: значит, так — одно из двух. Или они улетели — или нас проглючило. А старуха говорит: интересно, и с чего бы это нас проглючило? Мы же с тобой целый месяц даже не курили.

Старик говорит: не может быть! чтобы мы да целый месяц да не курили? А старуха: точно тебе говорю, не курили — на твой день рождения последний раз удолбились. А старик: да… А клево мы тогда удолбились! И дальше тишина: лежат, молчат и вспоминают. В натуре, клево удолбились! И ведь не всю траву тогда скурили, еще и пакаванчик остаться должен был, по квартире где-то тусуется, сейчас вот надо пойти прибраться, как раз и найдется — за диваном, небось, лежит… или за холодильником… если мыши не утащили… блин! какие мыши? сроду у нас мышей не было, а уж тем более крыс, а уж тем более маленьких… ха! вот это проглючило так проглючило! Но с чего бы это нас так проглючило?

Старуха говорит: наверно, съели что-нибудь. Помнишь, йогурт вчера какой-то новый покупали… как его там? как этого, ну, как баскетболиста этого, в общем. Черного, в общем. Старик говорит: Родман, что ли? А старуха: не, ты не понял. Я про этого — ну, длинный такой, черный, мускулистый… Короче, там упаковка должна была остаться, пошли посмотрим.

Спускаются, короче, в квартиру, роются в мусорке, выгребают на свет стаканчик от йогурта. А на стаканчике написано: МЭДЖИК. Тут старик говорит: ну, и при чем тут баскетбол? Мэджик Джонсон, между прочим, в волейбол играет. А с баскетболом твоим, я бы еще месяц вспоминал бы, как его зовут, баскетболиста черного. А старуха: слышь, отец? не занудничай. Вот, посмотри-ка лучше, что тут написано.

Смотрит старик — а на стаканчике написано: содержит живую культуру магических грибков. И грибок нарисован, вполне характерный. Тут старик говорит: таак. А где мы его покупали? И, короче говоря, через пять минут они уже, обгоняя друг друга, ломятся в магазин за йогуртом.

А в магазине продавщица говорит: нету. И улыбается как-то странно, почти что скалится, и ушами водит, и голову выворачивает, и спину выгибает. Тут старуха старику шепотом говорит: по-моему, это не продавщица, а кошка. Загляни-ка за прилавок, нет ли у нее хвоста? А старик пошел вдоль прилавка, с понтом товар выбирает, а сам все шею тянет, чтобы за прилавок заглянуть; а продавщица этот маневр заметила и вобще на табуретку села, так что не поймешь.

Тут старуха решила зайти с другого конца. Берет, короче, и спрашивает: скажите, пожалуйста, а что это вашей кошечки не видно? А продавщица отвечает: а это потому что я ее СЪЕЛА! И вас сейчас СЪЕМ! — и с неожиданной легкостью, прямо с места, вдруг как сиганет через прилавок! А старики (чисто рефлекторно) на шаг отступили да как гавкнули хором: ГАФФФ!!!! Продавщица от неожиданности аж рот разинула — и тут-то у нее со рта кошка и выскочила, живая-невредимая. А продавщица вся сконфузилась и в подсобку убежала. А потом с подсобки директор вышел и стариков с магазина выгнал. Нету здесь, говорит, никакого йогурта.

И вот выходят они из магазина — а там уже кошка сидит, их дожидается. Ну, ребята, (говорит), не знаю как вас и благодарить. А старик сразу весь набычился: какие мы тебе ребята? Мы не ребята, мы реально олдовые люди. А кошка как заржет: ой, не могу! ой, олдовые, блин! ой, насмешили! ой, щас уссусь! А старик ей: да ты хоть усрись, а все равно мы олдовые!

Тут кошка нахмурилась и говорит: вот что, олдовые: идите в жопу! Хотела я вам кое-что показать, а вот теперь не покажу. А старик говорит: ну и не показывай. А кошка говорит: ну и не покажу. А старик: ну, и не надо. А кошка: ну, и не буду. А старик: ну, и не будь. А кошка: ну, и рот закрой. Сказала: не покажу — значит, не покажу.

Собака мимо проходила, остановилась, послушала эти гонки и говорит: эй, люди! Что это вы с кошкой разговариваете? Кошки ведь разговаривать не умеют. А кошка говорит: ха! Как будто собаки разговаривать умеют! А собака говорит: ну, за всех собак я не скажу — некоторые, может быть, и разговаривать не умеют. И читать не умеют. И не бреются. И не моются. И телевизор не смотрят. И… Так. О чем это я? А! неважно! Все равно она вам ничего не покажет, потому что ей реально нечего показать, это все одни понты галимые. С ее стороны.

Тут кошка как взовьется: как это, нечего показать? А вот, смотри: — и делает стойку на одной передней лапе. А собака: та! это, блин, не фокус! — и делает стойку на ушах. Тогда кошка: ну, блин, паадумаешь! — и делает стойку на хвосте. Тогда собака: ну, блин, удивила! — и выплевывает у себя изо рта другую собаку, а та выплевывает другую собаку, а та выплевывает другую собаку, и как пошли они друг друга выплевывать да вдоль улицы выстраиваться! А тогда кошка просто перепрыгивает на полметра вбок, а сама на месте остается, а через полметра новая кошка тоже перепрыгивает на полметра вбок и тоже на месте остается, а через полметра новая кошка — и все они дружно кричат: КОШКИ РАЗМНОЖАЮТСЯ УМНОЖЕНИЕМ! КОШКИ РАЗМНОЖАЮТСЯ УМНОЖЕНИЕМ!

Ну, олдовые люди постояли, посмотрели на эту хренотень, а потом старуха говорит: да ну их в пень! Пошли лучше по магазинам, волшебный йогурт искать.

И пошли, и во все магазины зашли, и во все витрины завтыкали, и видели множество странных и прикольных вещей, но волшебного йогурта среди них не оказалось. И никто не знает, никто не видел, никто не слышал, все молчат как партизаны. Прямо заговор молчания какой-то, или и в самом деле не знают. А реальность-то кругом такая тонкая, как папиросная бумага, и что-то сквозь нее просвечивает — то ли другая реальность, то ли Бог его знает что. И говорит старик старухе: слушай, мать! а давай ее проткнем, да на ту сторону выйдем — вдруг в тамошних магазинах волшебный йогурт есть?

Ну, и постояли, потыкали. Сперва пальцем, потом кулаком, потом ногой попробовали — а реальность, хоть и тонкая, но прочная, зараза! так просто и не проткнешь! Мимо люди разные ходят, но никто внимания не обращает: эка невидаль, в самом деле, два олдовых человека реальность проткнуть пытаются. Вот и участковый мимо прошел, но даже бровью не повел; вот и психиатор мимо прошел, но ничуть не заинтересовался: у него в практике еще и покруче случаи были. А старики устали тыкать, на лужайку присели, потом прилегли, а потом старуха говорит: а не обломаться ли нам с этим волшебным йогуртом? Давай лучше обычного купим. И заточим. А потом в квартире приберем… Все равно и так ведь уже нормально погуляли.

А старик говорит: да… Нормально… Сейчас, сейчас… И где-то через полчаса они встают, а еще через час, поевши обычного йогурта, приступают к уборке, а где то к вечеру находят пакаван, два косяка и еще большой пакет лопухов на молоко, и еще много нашлось такого, о чем уже и думать забыли.

Да. А йогурт МЭДЖИК через три дня во всех магазинах появился. Купили его старики, попробовали — а он такой галимый! И невкусный даже.