Жили-были на свете обыкновенные муж и жена

Звали жену Елена, звался муж Иваном. Возвращался муж с работы, в кресло у телевизора садился, газету читал. Жена его, Елена, ужин готовила. Подавала мужу ужин и ворчала, что по дому он ничего путного не делает, денег мало зарабатывает: Ивана раздражало ворчание жены. Но грубостью он ей не отвечал, лишь думал про себя: “Сама – лахудра неопрятная, а еще указывает. Когда женился только, совсем другой была – красивой, ласковой”. Однажды, когда ворчавшая жена потребовала, чтобы Иван мусор вынес, он, с неохотой оторвавшись от телевизора, пошел во двор. Возвращаясь, остановился у дверей дома и мысленно обратился к Богу: – Боже мой, Боже мой! Нескладная жизнь у меня сложилась. Неужто век мне весь свой коротать с такой женой ворчливой да некрасивой? Это же не жизнь, а мучения сплошные.
И вдруг услышал Иван тихий голос Божий: – Беде твоей, сын Мой, помочь Я смог бы: прекрасную богиню тебе в жены дать, но коль соседи изменения внезапные в!
судьбе твоей увидят, в изумление великое придут. Давай поступим так: твою жену Я буду постепенно изменять, вселять в нее богини дух и внешность улучшать. Но только ты запомни, коль хочешь жить с богиней, жизнь и твоя достойною богини стать должна. – Спасибо, Боже. Жизнь свою любой мужик ради богини может поменять. Скажи мне только: изменения когда начнешь с моей женой творить? – Слегка Я изменю ее прямо сейчас. И с каждою минутой буду ее к лучшему менять. Вошел в свой дом Иван, сел в кресло, взял газету и телевизор вновь включил. Да только не читается ему, не смотрится кино. Не терпится взглянуть – ну хоть чуть-чуть меняется его жена? Он встал, открыл дверь в кухню, плечом оперся о косяк и стал внимательно разглядывать свою жену. К нему спиной она стояла, посуду мыла, что после ужина осталась. Елена вдруг почувствовала взгляд и повернулась к двери. Их взгляды встретились. Иван разглядывал жену и думал: “Нет, изменений никаких в моей жене не происходит”. Елена, видя !
необычное внимание мужа и ничего не понимая, вдруг волосы свои!
поправи
ла, румянец вспыхнул на щеках, когда спросила: – Что ты, Иван, так смотришь на меня внимательно? Муж не придумал, что сказать, смутившись сам, вдруг произнес: – Тебе посуду, может быть, помочь помыть? Подумал почему-то я: – Посуду? Мне помочь? – тихо переспросила удивленная жена, снимая перепачканный передник,- так я ее уже помыла. “Ну, надо же, как на глазах меняется она, – Иван подумал, – похорошела вдруг”. И стал посуду вытирать. На другой день после работы с нетерпением домой спешил Иван. Ох, не терпелось посмотреть ему, как постепенно в богиню превращают его ворчливую жену. “А вдруг уже богини много стало в ней? А я по-прежнему никак не изменился. На всякий случай, прикуплю-ка я цветов, чтоб в грязь лицом перед богиней не ударить”. Открылась в доме дверь, и растерялся завороженный Иван. Перед ним Елена стояла в платье выходном, том самом, что купил он год назад. Прическа аккуратная и лента в волосах. Он растерялся и неловко протянул цветы, не отрывая взгляда !
от Елены. Она цветы взяла и охнула слегка, ресницы опустив, зарделась. “Ах, как прекрасны у богинь ресницы! Как кроток их характер! Как необычна внутренняя красота и внешность!”. И охнул в свою очередь Иван, увидев стол с приборами, что из сервиза, и две свечи горели на столе, и два бокала, и пища ароматами божественными увлекала. Когда за стол он сел, напротив жена Елена тоже села, но вдруг вскочила, говоря: – Прости, я телевизор для тебя включить забыла, а вот газеты свежие тебе приобрела. – Не надо телевизора, газеты тоже мне не хочется читать, все об одном и том же в них, – Иван ответил искренне,- ты лучше расскажи – как день субботний, завтрашний хотела б провести. Совсем опешив, Елена переспросила: – А ты? – Да два билета в театр по случаю для нас купил. Но днем, быть может, согласишься ты пройтись по магазинам. Раз нам театр придется посетить, так надо в магазин зайти сначала и платье для театра для тебя достойное купить. Чуть не сболтнул Иван заветные слова: “!
платье, достойное богини”, смутился, на нее взглянул и снова о!
хнул. Пе
ред ним сидела за столом богиня. Лицо ее сияло счастьем, и глаза блестели. Улыбка затаенная немножко вопросительной была. “О Боже, как прекрасны все-таки богини! А если хорошеет с каждым днем она, сумею ль я достойным быть богини ? – думал Иван, и вдруг, как молния его пронзила мысль: Надо успеть! Успеть, пока богиня рядом. Надо просить ее и умолять ребенка от меня родить. Ребенок будет от меня и от прекраснейшей богини”. – О чем задумался, Иван, или волненье вижу на твоем лице? – Елена спрашивала мужа. А он сидел взволнованный, не зная, как сказать о сокровенном. И шутка ли – просить ребенка у богини?! Такой подарок Бог ему не обещал. Не знал, как о своем желании сказать Иван, и встал, скатерку теребя, и вымолвил, краснея: – Не знаю: Можно ли: Но я: сказать хотел: Давно: Да, я хочу ребенка от тебя, прекрасная богиня. Она, Елена к Ивану-мужу, подошла. Из глаз, наполненных любовью, счастливая слеза на щеку алую скатилась. И на плечо Ивану руку положила, дыханьем жарким обож!
гла. “Ах, ночь была! Ах, это утро! Этот день! О, как прекрасна жизнь с богиней!” – думал Иван, второго внука на прогулку одевая.