Легенды южного городка

Построили в одном южном городке фонтан. Отдыхающих хватало, городок процветал, поэтому фонтан сделали не простой, а со статуями. Но.
Я уж не знаю, о чём думал архитектор, но присобачил он в этот фонтан двух каменных мужиков. Атланты не атланты, чёрт его знает. Два здоровенных мраморных жлоба. Нафига, спрашивается?
Ни для кого, я думаю, не секрет, что по ночам все статуи на какое-то время могут оживать и уходить со своего места. Так вот, утром этих мужиков в фонтане никогда не было.
Их находили в самых различных районах городка. То в парке, возле девушки с веслом. То на пляже, возле бронзовой статуэтки купальщицы. Даже на площади находили, возле, извините, бюста императрицы Екатерины.
Никакого сладу с ними не было. Мэр городка их самолично стыдил. А они что? Морды каменные скорчат: дескать, а мы не слышим!

И тогда мэр умную вещь сделал. Вызвал городского скульптора и велел для фонтана третьего мужика изваять.
А рядом с фонтаном ларёк поставил. Круглосуточный.
И с тех пор каменные трое мужиков со своего места — ни ногой! Как приклеенные, сидели. Ну, правда, пустые бутылки в фонтане плавали. И морды у статуй были опухшие.
Да кто ж к ним, к статуям, особо-то приглядываться будет!

…А тем временем девушка с веслом не искала себе каменного мужика. Она просто не верила, что такое может быть: кто-то ее, страхолюдину, вдруг полюбит. Ну, поначалу-то, пока была молодая, ждала себе принца. А кто его не ждет? Ждала-ждала, глядь — уже и постамент под ней крошится, и гипс на гладком лице трещинками пошел. И скрутила тогда белую статую черная тоска. Однажды ночью, ломая арматуру, она сошла со своего пьедестала. Положила на плечо весло, исписанное неприличными словами, и пошла по городу.
Сначала шла, куда глаза глядят, благо какой-то шутник в позапрошлом году подрисовал ей зрачки окурком. Дойдя до площади с фонтаном, девушка услышала: «…Четыpе в гоpy запиши!» — «И на меня шесть вистов» — «А пpоpезать надо было бyбной все-таки!». Три каменные спины сгорбились вокруг лепной черепахи. В воздухе ощутимо пахло пивом и сырой известкой. Статуя поморщилась, но, будто невзначай, нарезала три круга по площади. Ухажеры, когда-то соперничавшие из-за нее, теперь даже не повернулись.
Пнув с досады чугунную урну (ой! мизинец откололся!), рассерженная дева двинулась дальше по городу. Теперь она знала, куда идет. Все грехи мира девушка с веслом возложила, как погребальный венок, на плечи одного человека — скульптора, который изваял ее именно такой. Где живет этот преступник, знали даже городские голуби…