Красота по ту и эту сторону океана

У русских девушек-женщин есть такая легенда, что они самые красивые в мире, и что мир так считает тоже. Это легенда как легенда. Со стороны самих женщин – самоподдерживающийся аутотренинг. Со стороны иностранцев наполовину отработанная вежливость и готовность сказать приятное, наполовину искренне отмечание сексуальной привлекательности ( старательной привлекательности, той, что граничит с ночной профессиональностью) .

А мне было что сравнить в очень короткий срок, пока свежи были ощущения и от той и от другой жизни. Видя американских женщин я в течении долгого времени испытывала крайнее удивление, какую-то тревожность. Нужно было как-то их отнести в категорию и “разъяснить” , как ту сову.

Первое, что бросалось в глаза – в них не было воли быть красивыми. Они были разными – привлекательными и не очень, пухлыми или спортивно-стройными, но вот этой явно выраженной, проявленной воли в них не было.

Воля эта… Ну вот оказывается женщина у зеркала, наша привычная женщина. что она делает? У нее мгновенный неотвратимый приказ, миссия – привести себя в соответствие с неким внутренним эталоном красоты. Она подбирается тут, одергивает кофточку-юбку там, перекладывает волосы. поправляет губы, делает такое усилие мышечное лицом – чтобы глаза больше, брови выше, рот приятнее. У нее такой пит-стоп, как на гонках, стремительно все, что нужно, отвинтить, все, что нужно, привинтить, подкрасить, подтереть, поправить все, что криво. И отходит она только после этой коррекции.

А что ее гонит делать такую коррекцию на автомате? Внутренне убеждение, что она должна быть красивой. И ее работа технически обеспечивать исполнение этого убеждения. Поэтому на нашей женщине всегда видна эта воля к красоте – в покраске, в прическе, в одежде, в позе под этой одежды, в мелких движениях, в деталях – всего немного слишком – высоты каблуков, выразительности косметики, сделанности прически, прилегания к телу. Она все время на рынке. Ну хорошо, на выставке:) Она объект, который должен быть конкурентноспособен на этом рынке.

Мне часто в разговорах возражали, что все не так, и следят за собой женщины вовсе не для покупателей-мужчин, а ради своих высших отдельных интересов. Я в это не верю, дорогие подруги. Потому что изначально борьба идет за мужское внимание. А в условиях маленького процента населения, чье внимание ценно, еще и борьба с сильной конкуренцией. И даже если женщина говорит, что ей внимание мужское не нужно, то остальным-то вокруг оно не помешает – и они будут очень-очень продажно-привлекател ьно выглядеть. И это будет нормой, нулем, точкой отсчета. И ей придется быть наравне с этими женщинами, чтобы не чувствовать себя ниже нуля. А стало быть, хотя она ориентируется на женщин, а не мужчин, изначально уровень их стараний отсчитывается от мужского внимания.

Так вот. Первые наблюдения за западными женщинами вызывали у меня оторопь. Воля к победе к красоте внутри меня считалась нормой по умолчанию. А у них этой воли не было! Они были одеты строго или небрежно, богемно или спортивно, но во всем чувствовалось отсутствие желания быть красивыми, приукрасить себя, взбить как сливки, оттиснуть в красивую формочку, украсить вишенкой сверху.

Меня это раздражало бессознательно. Безличные майки, штаны и шорты, часть – просто волосы. Это такая прическа – просто волосы. Нестриженые, не уложеные , незавитые – а вот как растут так и растут, до лопаток, как попало, затянутые в хвост или просто распущенные.

Детка в России ходила в хорошую начальную школу, с витражами и театром, живописью и музыкальной школой для всех. Утром приводили всех молодые мамы – стройные, накрашенные, ухоженные. Мы с этими мамами томились в фойе, выезжали на пикники, сидели на собраниях, отмечали, у кого новая стрижка, а у кого новый живот.

В заграницах я первые два-три месяца ходила с деткой в школу на все уроки, а потом хоть пару-тройку раз в неделю появлялась. Ввязалась в какой-то родительский комитет по истории искусств и тоже с мамами общалась плотно. Чистые неглаженные майки и просто-волосы. При этом красивые дома с массой цветов и штучек, у детей всяких фуфысек-учеб и развлечений масса. Но дома ли, в школе ли, на праздничных вечерах – все то же – чистые майки.

И вот мы ехали после большущего сборища школьного – раз в год оно проходит в каждой школе – большой зал, дети дают концерт, жарятся свиные ребрышки, куча шаров и столов, аукционы в пользу школы. Огромный зал – и все женщины такие. Очень веселые , приветливые, некоторые простые, некоторые подтянутые спортзалами и в четких стрижках – но воли “быть красивыми” нет ни в ком! Иногда проходят застенчивые индианки в красивых женственных и ярких костюмах, иногда тяжелые восточные женщины в темных и ярких глазах и бюстах. Но у них другое поле, их воля к красоте на другой волне и я ее не считываю.

На долгом пути в машине ( а я люблю ездить в машине – это будто каникулы, точно знаешь, что хлопотать невозможно, можно сидеть себе недвижно, летя над асфальтом и болтать незанятым ртом) я в который раз задумалась над этими женщинами, все еще с осуждением, когда милый сказал мне удивительно интересую вещь.

Эти женщины просто живут как мужчины, сказал он. У них нет конкуренции, кругом полно хороших достойных мужчин, они совершенно уверены, что найдется и сегодня и завтра кто-нибудь, и он будет стричь газон и учить детей играть в баскетбол и скорее всего он будет готовить, когда придет блажь поесть не из коробок или на вынос. Поэтому у них нет обязанности выглядеть хорошо со сдвигом по шкале в сторону очень привлекательных проституток. Они делают то же самое, что и мужчины – моют голову, чтобы волосы были чистые и надевают чистую майку.

То есть именно это они делают, ухаживая за собой. А ведь именно это делают мужчины – чистые волосы и чистая майка ( в их случае рубашка). Прическа-стрижка этих волос – и глаженая майка – уже опционально. Это уже личные увлечения, добровольные, хочется так поразвлечься – развлекайся.

Я еще какое-то время влеклась идеей, что они фу и так нельзя. Но мысль о свободе все сильнее проникала в мое подсознание.
Нынче многое в русских девушках кажется мне избыточным, неловко избыточным, как вечерние платья на утренней лекции в институте. Малоодетая, стройная, накрашенная девушка несомненно кажется очень сексуально притягательной. Красивый проституточный вид всегда будет взывать к мужскому сердцу ( ну или что там у него). И все, что имитирует или приближается к такому виду – тоже. И мужчины первые с негодованием и отвращением швыряют камни в американок чистомайковых. И это понятно. В мужско-центрированно м мире чем лучше окружение испоняет роли удобные желудку и приятные глазу мужчин – тем лучше этот мир!

Для кого лучше?
Для них, зайчиков, разумеется:) И я их понимаю. Каждый предпочел бы мир, который из кожи лезет, чтобы тебе понравиться, угодить твоим вкусам и надобностям.

Да вот только женщинам-то зачем все силы класть на создание и поддержание такого мира-рая для другой половины человечества?
И если не считать себя на вечном посту этой службы, можно жить в свое удовольствие. Принимать душ для чистоты, встряхивать просто-волосами и сушить их, вынимать из стопки выстиранных маек чистую и удобную, влезать в шорты или джинсы, кроссовки или шлепанцы – и заниматься тем, что интересно и приятно. Играть и заниматься с детьми. Работать в разных добровольных организациях, Пить кофе поутру в кафе, развезя всех по местам. Расписывать разную фигню, брать классы, ездить в библиотеку. Печь печенье – без обязанности быть кулинаркой, а просто потому что это в кайф и все пекут, если захотят. И в праздники не резать до двух ночи тазики оливье и не сидеть полдня, делая прическу, не дошивать накануне сногсшибательное платье – а в той же майке налить гостям кока-колы в бумажные стаканчики и жарить что-то на заднем дворе, носиться на воздухе с детьми, играть в мяч…

Причем тебе никто не запрещает каблуков и сверхъестественных платьев – и в магазиных полно и тканей дофигищи и журналы посвященные художественной одежде собирают под свое крыло доморощенных мастеров и именитых дизайнеров. Но это вольные промыслы, необязательные радости, а не диктат.