Расселение

Как-то раз довелось расселять нам квартиру в Москве. Все было очень честно, справедливо и в рамках закона: за убогую трешку хрущевку в огромной помойке насыщенной газами, флюидами и эманациями зла, мы дали людям замечательный дом в экологически чистой Орловской области и мешок денег. Ну, не то что бы дом был совсем замечательный, да и мешок денег был не такой уж большой и купюры в нем лежали все больше десяти да пятидесяти рублевые, но все же. Я считаю, что солнце воздух и вода, прилагаемые к дому, стоили той небольшой суммы, которую мы имели за оказываемую в переселении помощь.

Как же выпивающие жители московской квартиры решились улучшить свои жилищные условия? C трудом — пришлось с ними немного поработать. Был вызван специально обученный человек, по кличке Батон: в торжественной обстановке ему вручили деньги на водку и отправили общаться с жильцами. Те, естественно приняли водку с Батоном радостно и доброжелательно. Водки было много, Батон вел себя пристойно: знай, подливал да бегал в магазин за пополнениями. День, второй, неделя и вдруг у Батона, посреди праздника души и желудка заканчиваются деньги.

А хозяева квартиры, надо сказать, расстроились очень. Они по простоте душевной полагали, что снизошла на них в лице Батона благодать со счастьем и водка теперь не закончится никогда.
— Ничего, — утешил жильцов Батон. — У меня есть друзья — отличные ребята: они помогут решить нам нашу маленькую проблему.
— Да хоть черти лысые, лишь бы водка была, — не желая выходить из запоя, стонали жильцы. — И быстрее!

Черта лысого, поблизости не случилось, да и вообще — никаких таких персонажей в схеме переселения не намечалось, потому появился отличный парень- я. Посочувствовал горю людей и ненавязчиво предложил им выход из ситуации, — а давайте кА ребяты я вам дам дом и денег мешок в обмен на вашу квартиру. Нет, отвечать прямо сейчас не надо, что вы. Подумайте пока. На вот, Батон, тебе денег малость и сидите, размышляйте.

Новой партии денег хватило им аккурат на неделю: за это время, Батон сумел убедить жильцов, что, — хорошо иметь домик в деревне! Соглашаться надо, такой шанс раз в жизни бывает!

После получения принципиального согласия хозяев, дело оставалось за малым, нужно было закрепить наше с ними душевное единение юридически, процедурой предусмотренной законами РФ.

К нотариусу мы пошли, а куда ж еще то. Не водить же этих граждан по регистрационным палатам и БТИ. Мало того, что вид у них не ахти, так еще и в любой момент, нечаянно протрезвев, они могут нарушить договор, потому что благородства и чести в таких товарищах обычно ни на грамм и устная с ними договоренность ничего не стоит.

С нотариусами в те годы проблемы начались, но еще было терпимо. Нет, конечно, при нотариусе уже нельзя было бить клиента и отрезать уши, дабы получить добровольное согласие клиента на все, как бывало раньше. Эх, помню — золотое время было. Приводишь человека к нотариусу и говоришь, — он мне хочет написать дарственную на все имущество. — Хочешь? — сурово нотариус спрашивает у клиента. — Нет! — плачет клиент.
Бац клиенту по щам, а нотариусу говоришь. — Вы подождите, сейчас, это он что-то путаться начал — наверное, от волнения и радости. Сейчас успокоим его.
— Да ничего-ничего, — милостиво рукой нотариус машет. — Бывает. Только мебель не сломайте и чтоб трупа не образовалось, а то хлопотно это. И крови поменьше, а то уборщица ругается.

Хотя, привираю я, прошу пардону. Редко такое бывало: обычно, нотариуса привозили к клиенту, так было удобней всем и даже клиенту, а то попробуй со сломанной ногой или с паяльником в жопе походи. Тут же — сервис, все для народа, приехал нотариус с готовым бланком доверенности или дарственной, расписался клиент и все отлично — все довольны и все смеются.

Теперь уже так конечно делать нельзя, потому что живем мы с недавних пор в правовом государстве. Нотариус нонче пошел честный и граждански сознательный — смотреть на все это безобразие не станет ни за что, и ни в каких подозрительных мероприятиях меньше, чем за половину прибыли участвовать не будет. Стоит квартира сто штук? Извините, простите, но пятьдесят отдайте нотариусу. И согласие из клиента, будьте любезны, выбивайте не в его присутствии: если, вдруг, при нотариусе клиент закричит, — помогите, убивают! — то нотариус, как человек граждански сознательный, в ужасе убежит и не появится, пока ему не скажут, что клиент больше так не будет.

И вот, привели мы с Батоном жильцов к нотариусу. Ну, не абы к какому нотариусу, конечно, а к знакомому, потому что незнакомые вообще всегда честные и сознательные. Жильцы выглядели, конечно, не ахти как, после трехнедельного запоя, но, по крайней мере, без следов побоев и без паяльников, что уже было неплохо.
— А чего это у вас люди такие пьяные?! — грозно знакомый нотариус спрашивает. — А знаете ли вы, что для подписания доверенности они должны быть в здравом уме и трезвой памяти?!
— Вот, — говорю нотариусу. — Держите пожалуйста — документы подтверждающие их трезвый ум и здравую память, — и заготовленный конверт с деньгами ему протягиваю.
— Действительно, — засмущался сразу нотариус, ловко спрятав конверт, — это мне как-то показалось все то, что я сейчас наговорил. Теперь я четко вижу, что граждане очень даже в себе и могут совершать любые действия предусмотренные нашим законодательством.

Ну и все, а чего. Выписали доверенность, отвезли жильцов в их расчудесный дом, недалеко от Орла — тридцать километров, вглубь области, продали их квартиру по-быстрому и стали считать прибыль от богоугодного дела. Нормально так вышло, квартиру по быстрому скинули за семьдесят, дом обошелся в полторы тысячи, тысячу баксов нотариусу, в качестве свидетельства вменяемости граждан, еще баксов триста на уговоры с водкой ушло, да две тысячи долларов рублями в мешок с собой бывшим хозяевам отсыпали, чтоб им скучно первое время не было. И Батону, штуку, конечно дали, работал человек, старался, здоровье гробил: как не дать. Итого шестьдесят тысяч кристально чистой прибыли.

Года через два, мне позвонила секретарь из моего агентства недвижимости.
— Максим Александрович, Вас там люди ждут, по облику типичные крестьяне.
Приехал, долго пытался понять чего и кто, оказалось те самые расселяемые жильцы, только имеющие уже не столь бледный и пропойный вид.
— Вот спасибо приехали сказать, — тараторили они наперебой, доставая банки с солеными огурцами, помидорами и еще Бог весть знамо чем. — Если бы вы нас тогда не перевезли, спились бы, а так, живем как люди.
Рассказали, как живут: хозяйство свое, огород — мужик на птицефабрике работает сутки трое, жена плетет корзинки какие-то, сдает в Орле.
Я удивился, естественно, потому что обычно такие истории заканчиваются совершенно иначе, но, чорт побери, как же оно было приятно.