http://www.ckazka.com
Наговорная водица
Жили-были муж с женой. Смолоду они жили всем на загляденье, а под старость — словно их кто подменил. Только спустит утром старик ноги с печки — как уж и пошла промеж ним и старухой перебранка. Он старухе слово, а она ему два; он ей два, а она ему пять; он пять, а она десять. И такой вихорь завьется про меж них — хоть из избы вон беги! А разбираться начнут — виноватого нет.
— Да с чего б это у нас, старуха, а? — скажет старик.
— Да все ты, старый, ты все!..
— Да полно! Я ли? Не ты ли? С долгим-то языком!.. Не я, да ты! Ты, да не я!
И снова-здорово: опять ссора промеж них затеялась. Вот раз слушала, слушала их соседка и говорит:
— Маремьянушка, что это у тебя со старым-то все нелады да нелады. Сходила б ты на край села к бобылке. Бобылка на водицу шепчет… Людям помогает, авось и тебе поможет.
«А и впрямь,— подумала старуха,— схожу к бобылке…» Пришла к бобылке, постучала в окошко. Та вышла.
— Что,— спрашивает,— старушечка, тебе надобно?
— Да вот,— отвечает бабка,— пошли у нас нелады со стариком.
— А подожди,— говорит бобылка,— немного. И сама — в дом.
Вынесла старухе воды в деревянном ковше да при ней же на ту воду пошептала. Потом перелила ее в стеклянную посудину, подает и говорит:
— Как домой придешь да как зашумит у тебя старик-то, так ты водицы-то и хлебни да не плюнь, не глотни, а держи во рту-то, пока он не угомонится… Все ладно и будет!
Поклонилась старуха бобылке, взяла посудину с водой — и домой. И только ногу за порог занесла, как старик на нее и напустился:
— Ох, уж мне эти бабы-стрекотухи! Как пойдут, так словно провалятся! Давным-давно самовар пора ставить, а ты и думать забыла! И где это ты запропала?..
Отхлебнула старуха из стеклянной посудины да не плюнула, не проглотила, а, как велела бобылка, держит во рту.
А старик видит, что она не отвечает, и сам замолчал. Обрадовалась старуха: «Аи впрямь, видать, что водица эта наговорная целебная!»
Поставила посудину с водой, а сама — за самовар, да и загреми трубой.
Услышал это старик:
— Эка нескладна-неладна! Не тем концом руки, видать, воткнуты! А старуха хотела было ему ответить, да вспомнила наказ бобыл-
ки — и опять за водицу! Хлебнула и держит во рту.
Видит старик, что старуха ни словечка ему супротивного не говорит,— дался диву и… замолчал.
И пошло промеж них с той поры все как по писаному: снова, как в молодые годы, людям на загляденье жить стали. Потому как только начнет старик шуметь, старуха сейчас — за наговорную водицу!
Вот она сила-то в ней какая!