Ленин сидит дома и подписывает революционные мандаты для совнаркома. Работы полно. В какой-то момент Ильич отрывается от бумаг и тихонько зовет:
– Наденька! Надюша!…
Молчание…
– Надя! Надежда Константиновна!…
Молчание…
– Надюха! Надька!!! Крупа!!!
Храп Ленину в ответ. Ильич снимает тапок и бросает куда-то в темноту. Храп тут же прекращается.
– Володенька, я не сплю!..
– Ага, не сплю! Тоже мне (передразнивает скрипучим голосом) – «боевая подруга и соратник дорогого вождя мирового пролетариата». А если бы сейчас политическая пгоститутка Тгоцкий в окно к нам залез и удагил меня поленом? Что тогда?
– Владимир Ильич, я вас умоляю! У нас в доме – ни одного полена, потому что за окном – лето!
– Все равно, батенька, не надо терять революционной бдительности!
– Ой, все… Чо хотел?
– Свари мне, Надюша, кофейку, да покрепче!
Крупская идет на кухню, ругая про себя Фаину Каплан, которая не могла прицелится на два сантиметра выше и левее… А так – промазала и никому теперь покоя по ночам нет…
Когда кофе был сварен, Надежда Константиновна поставила турку и чашки на поднос и пошла в комнату к Ильичу. Но заходя в кабинет вождя мирового пролетариата, Крупская споткнулась о порог и перевернула весь поднос с горячим кофе прямо на Ленина…
… Когда визги Ильича прекратились, Крупская решила, как-то разрядить обстановку и спросила:
– Володя? Володенька? Вова? Вова, а что ты тут пишешь?
– МандаТы, Наденька…. МандаТы…
На троечку)